Я пожала плечами. Сменила теплый компресс на холодный. Радха вздохнула, и я догадалась, что боль почти прошла, а с нею и желание покормить малыша грудью.

– Ты говорила, у тебя теперь почти нет клиенток на мехенди.

Я думала, Канта ей рассказала.

– Они не доверяют мне. Думают, что я воровка.

Радха подняла брови.

– Чушь какая! С чего они взяли?

– Сплетни. Бесстыдная ложь.

Я убрала холодный компресс. Радха задумчиво застегнула халат.

Я выглянула в окно. Тучи закрыли солнце, и я увидела свое отражение в стекле. Под глазами темнели круги, по краям рта залегли морщины. В свете флюоресцентной лампы заметна была седина и глубокие морщины на лбу. И еще я сутулилась. Старею. Я взглянула на руки. Грубая кожа бугрилась венами, точно изрытая колеями дорога.

Доктор Кумар нерешительно замер в дверях, смутившись, что потревожил.

– Все хорошо? – Он посмотрел на Радху: – Как вы себя чувствуете?

– Лучше. – Она рассказала ему о травяном компрессе.

– У вас масса талантов, миссис Шастри, – заметил он. Осознав, что засмотрелся на меня, доктор перевел взгляд на Радху, потом на пустую койку Канты и, наконец, на стопку бумаг в руках. – Мне нужна ваша подпись.

А. Официальные документы, подтверждающие рождение нового наследного принца. Я встала, чтобы взять бумаги, но у меня подкосились ноги, и я снова села.

– Если можно, чуть позже, доктор.

Он кивнул и вышел из палаты.

Радха улыбнулась.

– Что смешного?

– Он. – Она кивнула на дверь, за которой скрылся доктор Кумар. – Он всё твердил, что мой ребенок родится спортсменом, и у него правда очень крепкие ножки.