В апреле 1973 году пленум ЦК КПСС вывел Шелеста из состава политбюро ЦК КПСС, а затем он был освобожден с поста первого секретаря ЦК КПУ. Находясь на пенсии, свою деятельность в области национальной политики, он откровенно оценил так: «Когда я был в Киеве, там проводилась „украинизация“»[1163].

Распространение русского языка, а без него невозможно было ни функционирование государства ни развитие общества, этноэлитой рассматривалось как принижение роли национальных языков и национальных культур. Совершенно очевидно, что «нажимная» политическая ориентация в отношении русского языка стала постепенно давать не столько позитивный результат, сколько негативный социально-психологический эффект[1164].

В 1979 году Всесоюзная перепись зафиксировала, например, падение доли владеющих русским языком среди эстонцев[1165]. В некоторых республиках старшее поколение знало русский язык лучше, чем молодые люди[1166]. Политика форсированного формирования новой исторической общности — советского народа вела к определенному умалению национального самосознания, языка, культуры, поскольку на первое место выдвигалось, как тогда считалось, не то, что разъединяет, а то, что объединяет. Развитие и пропаганда интернационального в советском обществе являлись с точки зрения тогдашней идеологии более важными и полезными, чем развитие и пропаганда национального. Однако этнократия и национальная интеллигенция в республиках, такой политике начали оказывать противодействие.

В открытой форме эта политика проявилась во время принятия в 1978 году Конституций Закавказских республик. При подготовке новых Конституций республиканские руководители с согласия Москвы решили отменить государственный статус армянского, азербайджанского и грузинского языков. Предполагалось, что эта мера будет способствовать укреплению позиций русского языка, улучшит отношения между грузинами, абхазами и аджарцами в Грузии, азербайджанцами и армянами в Азербайджане. Эти национальные меньшинства имели в этих республиках свои автономии. Интеллигенция титульных наций воспротивилась этим попыткам. Особенно решительно и агрессивно против подобной политики были настроены в Грузии.

В день обсуждения и принятия Конституции Верховным Советом Грузии, в центре Тбилиси собралась многотысячная демонстрация, состоящая в основном из студентов. К митингующим вышел первый секретарь ЦК Компартии Грузии Э. А. Шеварднадзе, который был вынужден пообещать принять их требования. Упоминания о русском языке из грузинской конституции были убраны, а грузинский язык получил статус государственного.