Новоиспеченный юрист стал своеобразной жертвой процесса десталинизации: после смерти Сталина начался пересмотр дел, связанных с незаконными репрессиями, и закрытое постановление правительства запрещало брать на работу в центральные органы правосудия «незрелую» молодежь из юридических вузов.
Горбачеву предложили работу в прокурорских органах Томска, Благовещенска, в Таджикистане или в подмосковном Ступино, что в перспективе дало бы возможность переехать в Москву, а Раисе продолжить учебу в аспирантуре. Однако в конечном итоге чета Горбачевых делает выбор в пользу Ставрополя. Трудно ответить, какими подлинными мотивами они руководствовались, сделав выбор в пользу родной провинции. Возможно, Горбачев посчитал, что на родине ему легче будет сделать карьеру, чем где-либо. Однако, уезжая туда, у них, конечно, тоже не было никакой гарантии на этот счет. Их не ждала в Ставрополе хорошая гарантированная работа, ни жилье, ни какие-то местные покровители, которые обещали бы ему быстрое служебное продвижение. Можно представить также психологическое состояние Раисы Горбачевой, которая была вынуждена прервать учебу в аспирантуре на философском факультете МГУ и отправиться вместе с мужем в глухую периферию.
По данным Р. М. Горбачевой, в краевой прокуратуре Михаил Сергеевич проработал всего десять дней и по собственной инициативе добился ухода оттуда и больше по специальности никогда не работал[1358]. Сам он пишет о «семи днях стажировки» в ставропольской прокуратуре[1359].
Н. Т. Поротов, работавший в 1955 году заместителем заведующего отделом партийных органов Ставропольского крайкома КПСС, был первым человеком, с которым М. С. Горбачев официально говорил о переходе на комсомольскую работу. Он так передает тот разговор: «…инструктором в крайком комсомола пойдешь? — Если доверите, конечно!» — ответил Михаил. Н. Поротов тут же позвонил первому секретарю крайкома ВЛКСМ В. М. Мироненко, у которого после собеседования сложилось такое впечатление о Горбачеве: