Противники Романова понимали, что приход Огаркова министром обороны может быстро изменить расстановку сил в его пользу. Это заставило их консолидироваться против них.

Устинов добился смещения Огаркова, он был направлен командовать Западной группой войск.

Активизация деятельности Романова в военной области привела к усилению противоречий между ним и Устиновым. В сентябре Романов исчезает с политического горизонта. Он даже отсутствует во время вручения Черненко 24 сентября 1984 года третьей золотой звезды Героя Социалистического Труда, которую вручил ему Устинов. А на фотографии, запечатлевшей членов и кандидатов в члены Политбюро, опубликованной в газете «Правда», Горбачев находился рядом с Генсеком. Не было Романова и при вручении второй золотой звезды Героя Социалистического Труда В. В. Гришину, неделей раньше, 18 сентября. Но его временное исчезновение, — как отмечает А. В. Островский, — было связано не с опалой, а его нахождением в отпуске с 17 сентября по 15 октября[1652].

Между тем средства массовой информации становились все более прогорбачевскими. Тон и стиль газетных публикаций задавала «Правда» — с нее моделировались материалы всей печати. Ее главный редактор, академик В. Г. Афанасьев отождествлял себя с Горбачевым. Он первым высказал недопустимую мысль о наличии в Политбюро «второго» генерального секретаря и запустил этот неофициальный титул в политическое обращение — с тех пор он прочно утвердился за Горбачевым. Намеренно допускалась утечка информации с заседаний правительства — с тем, чтобы показать слабость и нерешительность Черненко[1653].

Помощники Генсека не были заинтересованы в росте влияния Горбачева. Они нашли достаточно эффективный способ противодействия ему — они готовили проекты решений, визировали их у Черненко, а затем направляли их в Политбюро уже как предложения генсека. Возражать в этих случаях было невозможно[1654].

До конца своей жизни Черненко не смог преодолеть своего противоречивого отношения к Горбачеву, которого это очень беспокоило. Проблему налаживания доверия между ними взял на себя Лигачев, по инициативе которого состоялся конфиденциальный телефонный разговор. Он вспоминает: «…та памятная телефонная беседа была непривычно долгой… я рассказал, что точно — с девяти утра до девяти вечера — трудится Горбачев, сказал о том, что мы не хотим и не можем подвести генерального секретаря.