Последние фразы прозвучали как предупреждение: тот, кто не поддержит его предложение, рискует быть обвиненным в оппозиционности, в стремлении сознательно нарушить единство в рядах партии.

Вслед за Громыко, сразу предложившего кандидатуру Горбачева, взяли слово, чтобы отвести от себя подозрения в нелояльности, те, кто считался противником Горбачева, — Н. А. Тихонов и В. В. Гришин.

Тихонов отметил его коммуникабельность, а также то, что «это первый из секретарей ЦК, который хорошо разбирается в экономике. Вы представляете, насколько это важно». Его вывод не оставляет сомнений: «человеком, который годится быть генеральным секретарем ЦК КПСС, является Михаил СергеевичГорбачев»[1725].

Гришин заметил: «он в наибольшей степени отвечает тем требованиям, которые предъявляются генеральному секретарю ЦК… Поэтому у нас нет и не может быть другого предложения, кроме предложения о выдвижении М. С. Горбачева для избрания на пост генерального секретаря ЦК КПСС. Что касается нас, то мы каждый на своем посту будет активно его поддерживать»[1726]. (Кого Гришин имел в виду, когда сказал «мы»? Старую брежневскую гвардию, составлявшую большинство в черненковском Политбюро? Этим самым давал знать новому Генсеку, что «старики» не будут бунтовать и смиренно признают власть нового лидера?)

Руководитель Казахстана Кунаев, до этого не проявлявший никаких симпатий к Горбачеву, сделался убежденным его сторонником. «Мне поручено сказать на заседании Политбюро о том, как бы здесь не развернулось обсуждение, коммунисты Казахстана будут голосовать за избрание генеральным секретарем ЦК КПСС Михаила Сергеевича Горбачева»[1727]. А если была бы выдвинута другая кандидатура, то по старой партийной традиции позиция «казахстанских коммунистов» могла бы квалифицироваться как «антипартийная группа».