Уникальное явление представляли собой школы, которые организовывали для самообразования политические ссыльные и каторжане. Так, один из бывших политкаторжан Александровского централа Б. Ульянинский в своих воспоминаниях описывал учебу каторжан в период с 1907 по 1912 гг.: «Буквально с утра до вечера товарищи сидели за книжкой, проходя то родной язык, то польскую литературу, то польскую историю»[2709]. Существовала школа, организованная заключенными Тобольской тюрьмы, в которой занятия проводились самими заключенными на русском языке, но поляки изучали еще и польский язык[2710]. Особенно большое значение имела учеба для ссыльных рабочих и крестьян, в значительной части неграмотных. Так, один из ссыльных поляков писал из Сибири: «Друг друга учим, как кто может. Раньше среди нас было несколько неграмотных, в настоящее время таких нет. Кроме того, мы устраиваем чтения, то есть, читаем сообща книжки и сообща же разъясняем себе непонятные места»[2711]. Школы грамотности, созданные ссыльными, существовали в Нарымском крае[2712].

Развитие польского просвещения в годы Первой мировой войны было связано с наплывом тысяч беженцев и пленных. Сибирское отделение ЦГК должно было обеспечить опеку 261 ре бенку. Из них 109 детей обучались в двух начальных школах, 27 находились в детских домах и 125 – в приютах[2713]. 19 октября 1915 г. в Томске открылась частная школа римско-католического благотворительного общества для детей католиков-беженцев. Школа содержалась на благотворительные средства и помещалась в наемном доме, на 1 января 1916 г. в ней обучались 166 мальчиков и 109 девочек[2714].

«Общество вспомоществования бедным семействам поляков, участвующим в войне, и бедному населению, пострадавшему от военных действий» в апреле 1916 г. выступило с предложением обучать детей в школе в течение лета. Дети беженцев получали в школе горячие завтраки, к весне 1916 г. в школе для детей беженцев обучались 240 чел. Ввиду отъезда части беженцев к сентябрю 1916 г. в школе осталось 175 детей и 4 человека учительского персонала. Однако в пояснении к смете расходов ПОПЖВ говорилось, что количество детей, принятых в школу для детей беженцев в Томске, в октябре – декабре 1916 г. составило 312 чел., на обучение каждого выделялось ежемесячно по 3 руб. В связи с ростом числа учащихся пришлось увеличить штат преподавателей и нанять дополнительное помещение. 39 чел. из числа беженцев являлись студентами и получали стипендию. Для учащихся производилась закупка книг и тетрадей[2715].

В годы войны в Новониколаевске при филиале Томского отдела общества вспомоществования бедным семействам поляков была открыта школа, в которой в 1916 г. обучались 140 детей[2716]. Занятия в школе начались в августе 1916 г. Школа, которой заведовал ксендз Ю. Юркевич, была устроена по типу школ Царства Польского с тремя отделениями. Благодаря усилиям Новониколаевского отдела Петроградского ПОПЖВ, дети польской школы получали завтраки, на каждого ученика выделялось по 3 руб. в месяц[2717]. Преподавателями в школе являлись С. Короповская, М. Кудельская, В. Бохенская, С. Корибутьяк и А. Собещанская. Все преподаватели представляли местную польскую общину[2718]. В марте 1916 г. представитель ЦГК в Омске Мечислав Фальковский в своем письме к руководству комитета в Петрограде просил направить в Новониколаевск священника-поляка, который мог бы обучать детей Закону Божьему в школах города[2719].