Катерина, разглядев невдалеке воду, с облегчением отстегнула лыжи, убрала их в сумку и, махнув мальчишкам, отправилась к тускло поблёскивающей в зеленоватом тумане полосе.

– Нет, холодно, конечно! Ещё как холодно! Особенно лапам. Бедные лебеди… И как мне раньше в голову не приходило, что им так жить тяжело!? – Катерина упорно гребла лапками, направляясь к острову, виднеющемуся сквозь туман. Ей пришлось почти весь остров обогнуть, прежде чем она нашла камень – Аксинью. – Зато уж никаких сомнений нет! Точно она, – думала Катя, рассматривая камень, отдаленно напоминающий фигуру сидящей девушки, с застывшими ручейками воды, а может и слёз, стекавшими с лица. – Вот бедняга!

Катерина выбралась из воды, отряхнулась, вернула свой нормальный вид и зябко поёжилась. – Всё равно лебедям теплее! Ладно, никуда не деться, надо рассказывать сказку!

– Жили-были старик со старухой, и было у них две дочери, две сестры…

Катя рассказывала и радовалась, что тварей нет. Причём, не только на острове, но, похоже, что у мальчишек тоже. Не было видно блеска золотых полос от кладенцов, а, значит, и сражения нет! Когда она дорассказала сказку до того момента, как стала Аксинья камнем, дрогнул туман, стал подниматься над озером, открывая широкую полосу тёмной воды и лёд, сковавший озёрное пространство.

Через несколько минут рядом с ней опустились её спутники, а Жаруся и Бурый забрали Кира и Степана, подпрыгивающих на льду в надежде согреться.

– Зззакоченели! – сообщил Степан, которого принёс Бурый, и Жаруся, уже успевшая крыльями согреть Кира, перелетела ему на плечи, вызвав блаженный вздох человека, который наконец-то может позабыть о том, насколько замёрз его организм.

– Катенька, ты тут пока сказку дорасскажешь, а я пойду, место для отдыха приготовлю? – уточнил Баюн. Коту страсть как хотелось развернуть избушку и залезть там на печь!

Катерина кивнула, отошла за первые деревья, хотя никакой необходимости в этом не было, и начала рассказывать продолжение сказки, о том, как прослышали люди, что живут на островах, о том, что на берегу Ключегово спит сном каменным девица-красавица. Что окаменела она от тоски смертельной, от чужого коварства лютого! Может она вернуться в людское обличье и стать ещё краше, но только если найдёт её человек, что полюбит всем сердцем и сможет её отогреть.

– Надеюсь, никто не поймёт это слишком буквально! – фыркнул Кир. – А то, начнёт ещё какой-нибудь деятель костры вокруг разводить.

Катерина только вздохнула… Ну, что тут поделать с таким умником?

Баюн развернул избушку, и уже грелся на печи, а Бурый изучающее покосился на Катерину.