По мнению К. А. Полевого, брата Н. А. Полевого, Уваров «непременно хотел обвинить гонимого им журналиста и, вероятно, в таком смысле составил доклад о нем, то есть представил его человеком опасным по образу мыслей <…>. Не так думал о брате моем граф Бенкендорф, обращавшийся к нему не как Уваров и, наконец, давший ему возможность оправдать себя в мнении правительства единственно добрыми своими отзывами о нем»892.

В результате журнал был все же запрещен 3 апреля 1834 г., но лично против Полевого никаких репрессивных мер принято не было (в отличие от Н. И. Надеждина, которого после запрета его журнала «Телескоп» в 1836 г. сослали в Усть-Сысольск)893.

Полевой стал редактировать выходивший отдельными выпусками иллюстрированный сборник «Живописное обозрение», причем Уваров не позволил ему стать официальным редактором, и даже подписывать свое имя под статьями ему в это время было запрещено. В конце апреля 1835 г. Николай вновь приехал с Бенкендорфом в Москву. Бенкендорф спросил у сотрудника III отделения Н. А. Кашинцова, в обязанности которого входило наблюдение за выходящими в Москве периодическими изданиями, чем занимается Полевой. Тот ответил, что Полевой сотрудничает в «Живописном обозрении», и показал выпуск сборника со статьей «Памятник Петра Великого»894. Статья эта, которая, как справедливо отмечал Вл. Орлов895, близка по духу активно пропагандируемой в это время С. С. Уваровым теории официальной народности, понравилась Бенкендорфу, тот представил ее царю, который также одобрил ее и поручил изъявить свое благоволение Полевому896. Полевому было поручено подготовить описание посещения царем промышленной выставки в Москве897. Знакомым Полевой говорил, что поручение подготовить это описание исходило от императора898. Как вспоминал К. А. Полевой, «во всех последующих сношениях своих с Николаем Алексеевичем граф Бенкендорф действовал с неизменным доброжелательством к нему, и даже, когда случалось ему (и не один раз после этого) делать выговоры неосторожному писателю, он старался щадить и ободрять в нем человека», «не один раз, во время приездов своих в Москву, призывал его к себе, рассуждал с ним очень любезно о разных предметах, поручал составлять статьи о пребывании государя императора в Москве, и вообще обходился с ним, как с человеком уважаемым и отнюдь не подозрительным для правительства»899.

В январе 1836 г. Полевой представил Бенкендорфу записку о том, что собирается писать многотомную историю Петра I и просит разрешить посвятить ее Николаю I, а также предоставить ссуду для подготовки материалов и издания. Прославляя Петра, он изображал Николая его наследником, который начал новый период русской истории, и обещал, что в книге «образ современного будет отражаться на каждой странице бытописаний прошедшего, светом которого сияет настоящее»900.