Первые живописные опыты Арнольда Шенберга относятся к рубежу 1900–1910 годов. И в это же время, параллельно с Кандинским, пишущим (не без влияния Шенберга) «О духовном в искусстве», он создает «Учение о гармонии». Параллельно со Стравинским, работающим над «Весной священной», сочиняет «Лунного Пьеро», который, как и знаменитый фовистский балет, был осознан современниками как сокрушительная музыкально-эстетическая революция. Однако живопись Шенберга никакой революции не знала. Его портреты напоминают сразу многих: и Кокошку, и Мунка, и даже немного Клее. Пейзажи не похожи ни на кого, кроме, пожалуй, Чюрлениса, но главное, что и на живопись тоже не слишком похожи – туманные композиции, видения, более мелодия, чем визуальное высказывание. Очень слаб у него рисунок, зато экспрессии – хоть отбавляй. Последнее, скорее всего, и привлекало в этой живописи Кандинского, одарившего Шенберга статьей о ней.

Сам композитор относился к этим своим занятиям вполне серьезно – писал портреты друзей и делал карикатуры на критиков, писал много и охотно (одних автопортретов за десять лет у него собралось более семидесяти), надеялся даже заработать на живописи. Увлечение было сильным, но недолгим – окончание экспериментов с живописью совпадает с формулировкой теории додекафонии, 1920‐е годы. Тогда же наметился его разлад с некогда тесной венской компанией. Еще вроде недавно он писал для альманаха «Синий всадник», а в 1923‐м вступает в пламенную переписку с Кандинским, подозревая последнего в антисемитизме. Все обошлось, но взаимно влиять друг на друга они больше не будут.

Русские авангардисты, привлеченные к соседству с Шенбергом, конечно, тусовка совсем иная. Да и живопись, по большей части, у них имеет мало точек соприкосновения. Кое-кто подошел Шенбергу биографически (Кандинский, Кульбин), другие – метафизически (Чюрленис, Матюшин), остальные, похоже, – просто за счет неуемной авангардности (Малевич, Филонов). Вся эта окрошка выглядела бы нелепо, если бы Шенберг был художником. Однако на этом никто не настаивает. И живопись Шенберга предстает тем, чем она и является – иногда серьезными, иногда дурашливыми, иногда полубезумными штудиями великого композитора. Следы не живописи, но музыки которого, при желании, можно найти в изобразительном искусстве ХX века.

24 мая 2000

Универсальный художник

Выставка Александра Арнштама, ГРМ

Александр Арнштам (1880–1969), русско-еврейско-немецко-французский художник, ровно, без взлетов и падений работавший с середины 1910‐х по конец 1960‐х годов в театре, книжной графике, плакате, кино, живописи и рисунке, впервые представлен на родине. Открытие, если и запоздалое, то не слишком, – масштаб его творчества не претендует на исключительные позиции в истории искусства. Однако в этой науке внимание к именам второго ряда всегда свидетельствует о нормальном ее функционировании.