«В Маскате, — извещал консул в Бушире Н. Пассек (02.12.1905), — недавно поселились три афганца, которые систематически получают» через одного тамошнего мусульманина «большие партии ружей Мартини, уплачивая за таковые русскими золотыми». Оплата ружей «русским золотом наводит на мысль, что ружья эти скупаются через посредство афганцев для пограничных с ними мусульманских племен нашего Южного Туркестана» (52).

Вскоре, как бы в подтверждение обоснованности такого предположения, в Санкт-Петербург поступила телеграмма следующего содержания: «Только что получено известие, — сообщал из Новой Бухары (24.12.1905) статский советник Яков Яковлевич Лютш (1854–?), — о перевозке караваном из Афганистана партии оружия» (53).

«Систематические закупки афганцами оружия в Маскате продолжаются, — говорится в донесении Н. Пассека от 5 января 1906 г. — Расчеты производятся: большей частью — российской пятирублевой монетой нового чекана и трехрублевыми кредитными; меньшей частью — английскими банкнотами». Оружие, ввозимое в Маскат, — в основном английского и французского производства (54).

«По словам Бапста [чиновника МИД Франции], — докладывал из Парижа (23.12.1909) барон Маврикий Фабианович Шиллинг (1872–1934), — торговля оружием, идущим из Джибути в Маскат, дает французским подданным до 3 млн. франков, а французской казне — около 300 тысяч франков дохода ежегодно» (55).

В депеше от 10.01.1906 г. статский советник Н. Пассека указывает, что для сбора сведений о «тамошней оружейной торговле» он специально направлял в Маскат агента российского генерального консульства в Бушире. По возвращении тот рассказал ему, что «ружья и патроны афганцы закупают в Маскате регулярно, и контрабандным путем перевозят в Афганистан».

Афганцы, отмечает Н. Пассек, и прежде, время от времени, «появлялись в Бендер-Аббас, и оттуда посылали в Маскат доверенных лиц». Они «закупали там ружья, грузили их на парусники и тайно подвозили к персидским берегам. Прятали оружие в наскоро устроенных погребах, и затем, караванами, переправляли в Афганистан». Покупку ружей в Маскате осуществляли через некого Али-хана, «белуджа, ставшего подданным маскатского султана». Продавал он им ружья по цене «на треть более существовавшей в Маскате». Но работал ловко. Быстро решал любые возникавшие вопросы. И потому они за него держались. «Обнадеженный, — по выражению Н. Пассека, — хорошими барышами, Али-хан выстроил в Маскате, специально для прибывавших туда афганцев, караван-сарай в два этажа» (56).

«Главным складочным пунктом контрабандного оружия, вывозимого из Маската афганцами, — сообщал в донесении из Кермана надворный советник А. Адамов (10.06.1906), — является небольшое селение Шемак, расположенное в трех переходах от порта Чахбар» (57).