По словам одного современника, Дантон был чужд решительно всякой претензии, даже претензии отгадывать то, чего не знал, тогда как люди его закалки обыкновенно на это падки. Он охотно слушал Фабра д’Эглантина и постоянно вызывал на разговор молодого друга,

Камилла Демулена. Дантон умер со своей обычной силой духа и сообщил ее своему другу. Подобно Мирабо, он до конца гордился собой и считал, что с избытком искупил свои ошибки великими заслугами и честными намерениями.

Пали вожди обеих партий. За ними в скором времени последовали остальные. По этому случаю людей самых несообразных друг с другом смешивали и судили вместе, чтобы упрочить мнение, будто все они соучастники одного заговора. Шометт и Гобель явились рядом с Дильоном и Симоном; отец и сын Грамоны, Лапалю и другие члены революционной армии попали в одну группу с генералом Бейссером. Наконец, жену Эбера, бывшую монахиню, судили вместе с женой Демулена; последняя была красавицей двадцати трех лет, поистине очаровательной. Шометт, всегда такой покорный и послушный, был обвинен в заговоре с коммуной против правительства, в том, что морил народ голодом и возмущал своими сумасбродными представлениями.

Гобель был признан сообщником Клоотса и Шометта; Дильон был приговорен на том основании, будто намеревался открыть тюрьмы в Париже и вырезать Конвент и комитеты, чтобы спасти своих друзей. Генерал Бейссер, так активно способствовавший спасению Нанта, вместе с Канкло, заподозренным в федерализме, был признан сообщником ультрареволюционеров. Жена Эбера была приговорена в качестве сообщницы своего мужа. Сидя на одной скамье с женою Демулена, она говорила ей: «Вы-то счастливая, против вас нет обвинений. Вы будете спасены». Действительно, единственное, в чем можно было обвинить эту молодую женщину, это страстная любовь к мужу и упорство, с каким она беспрестанно бродила около тюрьмы со своими детьми, чтобы видеть их отца и показывать им его. Тем не менее обе были приговорены и погибли в качестве сообщниц всё того же заговора. Бедная Люсиль Демулен умерла с мужеством, достойным ее любимого. После Шарлотты Корде и госпожи Ролан ни одна жертва не внушала такого нежного участия и глубокого сострадания.

Глава XXXIII

Глава XXXIII

Декреты против бывших дворян – Комитет общественного спасения сосредоточивает всю власть в своих руках – Конвент провозглашает существование Высшего существа и бессмертие души