Третью народность, наконец, составляли турки; они были так же немногочисленны, как и копты; число их не превышало 200 тысяч. Они подразделялись на собственно турок и мамелюков. Первые, явившиеся сюда со времени последнего завоевания султанами Константинополя, почти все были включены в список янычаров; но вносили они себя в эти списки только для того, чтобы иметь привилегии янычаров, и весьма небольшое число их обыкновенно действительно состояло на службе. Турок очень мало было и в ополчении паши. Этот паша, назначаемый из Константинополя, представлял в Египте султана; но окруженный лишь несколькими янычарами, он наблюдал постепенное исчезновение власти, представителем которой являлся, – именно благодаря тем самым предосторожностям, которые султан Селим принял для ее сохранения.

Этот султан, считая, что вследствие своей отдаленности Египет может освободиться от владычества Константинополя, придумал создать противовес с помощью ополчения мамелюков. Но так как нельзя преодолеть физических условий, делающих одну страну независимой или зависимой от другой, то вместо паши независимыми от Константинополя и хозяевами Египта сделались мамелюки. Это были кавказские невольники. Лучшие из сынов Кавказа, перевезенные в ранней молодости в Египет, воспитанные в полной неизвестности о своем происхождении и в любви к оружию, они сделались храбрейшими и самыми ловкими всадниками на всей земле. Они почитали за честь не иметь происхождения, быть купленными за большие деньги, проявлять доблесть в бою. Мамелюки составляли собственность двадцати четырех беев, своих начальников. У каждого из беев было по 500 или 600 мамелюков. Их содержали и передавали в наследство иногда своим сыновьям, чаще же своему любимцу мамелюку, который, в свою очередь, становился беем. Каждому мамелюку прислуживали два феллаха. Численность всего конного ополчения простиралась до 12 тысяч всадников, которым служили 24 тысячи рабов. Мамелюки и были истинными господами и тиранами страны. Они жили за счет доходов с земель, принадлежащих беям, и всякого рода налогов.

Копты, которые, как мы уже сказали, занимались самой грязной работой, были их сборщиками налогов, шпионами, поверенными: люди забитые и подавленные всегда служат сильнейшему. Двадцать четыре бея, равные в правах, не были таковыми на самом деле. Они воевали друг с другом, и сильнейший, подчиняя других, получал пожизненную верховную власть. Он был независим от паши, представителя константинопольского султана, оставлял его прозябать в Каире и часто даже отказывал ему в мири, поземельном налоге, который принадлежал Порте.