Тремя ведущими в начале XX столетия торговыми портами «побережья шейхов», то есть Аравийского побережья Персидского залива, Дж. Лоример называл Кувейт, Манаму и Дубай. В них, рассказывает он, проживали влиятельные коммуны торговцев. Ежегодно в эти порты заходило по 65, 50 и 30 пароходов соответственно[858]. Доху и Абу-Даби, для сравнения, пароходы в то время еще не посещали.

«Гавань Ковейт» или «бухта Грейн», отмечал в своем донесении от 24 апреля 1841 г. капитан С. Хэннелл, способна вместить в себя весь английский флот. Земли вокруг, куда не брось взгляд, до самого горизонта, — сплошная голая пустыня, без деревьев и кустов. Питьевая вода в Грейне на вкус — совершенно другая, чем, скажем, в Англии или в Индии. Численность населения города — 25 тыс. человек. Шейх, когда потребуется, может выставить под седлом 6 тыс. мужчин, способных держать в руках оружие.

Жители Грейна — известные в крае мореходы. Владеют 31 крупнотоннажным судном (бугалами и батилами), водоизмещением от 150 до 300 тонн каждое. Используют их для торговых экспедиций в Индию и на Цейлон. Кроме того, располагают 50 небольшими судами для прибрежной торговли и 350 быстроходными парусниками для «жемчужной охоты», а также множеством лодок для рыбной ловли.

Шейх Кувейта никаких портовых сборов с судов, заходящих в Кувейтскую гавань, не взимает. Доход шейха в год не превышает 3000 фунтов стерлингов[859].

Английский политический резидент в Персидском заливе полковник Льюис Пелли, неоднократно посещавший Кувейт в середине XIX в., отзывался о нем так: Грейн, с населением в 20 тыс. чел., — город деловой и чистый. Как магнитом, он притягивает к себе торговцев с обоих побережий Залива, арабов и персов. Влекут их туда одинаковые для всех правила и царящий там дух свободной торговли. Грейн — процветающий портовый город. Именно его и надо иметь в виду как наиболее подходящее для англичан место на случай обустройства в бассейне Персидского залива собственного угольного депо или стоянки для судов, или открытия телеграфной станции[860].

Из всего сказанного выше становится понятным, почему именно на Кувейт с его великолепной глубоководной бухтой обращали внимание в своей деятельности в бассейне Персидского залива не только Англия, но и Франция, Германия и Россия. Во времена Мубарака Великого (правил 1896–1910) европейские купцы именовали Кувейт Марселем Персидского залива.

Мореходы Кувейта величали порты Залива «невестами моря»[861]. Главная проблема многих из них состояла в нехватке питьевой воды. В XVI столетии ее доставкой, к примеру, на Ормуз (Хурмуз у арабов), тогдашний центр региональной торговли, занималось 300 террадас, как называли португальцы небольшие парусники аравийцев[862]. Воду в Кувейт, как уже говорилось в этой книге, завозили из Шатт-эль-Араба, притом до начала 1950-х годов[863].