Мы знаем, что в 1920 году Сталин, говоря об этом эпизоде, хвалит партию за то, что, «не послушавшись Ильича» и проигнорировав его протестующие письма, она «довела дело до съезда Советов 25 октября, до успешного восстания», — после чего хитрый Ленин признал: «Да, вы, пожалуй, были правы».

А в 1924 году («Троцкизм или ленинизм?») Сталин уже превозносит его за ту «страстность, с которой бичевал Ленин в своих письмах фетишистов даты — 25 октября. События показали, что Ленин был совершенно прав. Известно, что восстание было начато до Всероссийского съезда Советов. Известно, что власть была взята фактически до открытия Всероссийского съезда Советов».

Так кто же тут «совершенно прав» — Ленин или партия? Все зависит от насущной тактической задачи. Безотносительно к ней в обоих случаях прав именно он — Сталин, изрекающий истину.

По отношению к самой партии он мастерски варьирует два контрастных приема: первый состоит в ее сакрализации, а второй — в нагнетании покаянной темы, мотивов «греха» и «самокритики». С одной стороны, партия, вместе со своим ЦК, — это «святая святых» рабочего класса, с другой — она так же «грешна» и подвержена «ошибкам», как любая профанная организация. Он и для ее руководства сохраняет гоголевско-морализаторский тон: «Я также далек от того, чтобы считать наш ЦК безгрешным. И у него есть грешки, как у всякого другого учреждения или организации».

Иногда партия выступает у него как коллективный Ленин; иногда она с успехом заменяет его. С одной стороны, утверждается, что «вдохновителем и организатором» всех побед был Ильич; с другой (правда, в споре с Троцким, которого он стремится дезавуировать как полководца и создателя Красной армии), Сталин на XIV съезде заявляет «со всей решительностью, что высокая честь организатора наших побед принадлежит не отдельным лицам, а великому коллективу передовых рабочих нашей страны — Российской Коммунистической партии». Обожествляя эту партию, он в то же время при необходимости ограничивает ее ленинским авторитетом, как авторитет Ленина ограничивал партией. Мы помним, что она «нередко ошибается», так что Ильич «учил учить партию» на этих ее ошибках[509].

В самой ВКП Сталин без конца выкраивает все новые блоки и союзы, выдавая их за партию в целом. Идет сложнейшая, порой сбивчивая, с отступлениями и блефом, карточная игра, пробуждающая достопамятные литературные ассоциации. В партии вычленяются тройка, семерка. Останется только туз.

Ленин сегодня

Ленин сегодня

В 1925 году, критикуя Сталина на XIV съезде, Каменев бросил тираноборческую фразу: «Мы против того, чтобы создавать теорию „вождя“, мы против того, чтобы делать „вождя“». Сталин откликнулся гимном партийному коллективизму, заверив, что «поклонов в отношении вождей не будет»; «Если кто-нибудь из нас будет зарываться, нас будут призывать к порядку, — это необходимо, это нужно. Руководить партией вне коллегии нельзя. Глупо мечтать об этом после Ленина, глупо об этом говорить». Генсек тут хитроумно растворил проблему своего персонального вождизма в ауре демократических предостережений против вождей «вообще», к которым отнес именно своих оппонентов — самого же Каменева и Зиновьева.