У старца два носа? Так что-ж? Как эстетическая хирургия может из этих двух органов сделать один, так и эстетическое восприятие в состоянии слить их вместе, в виде символа изощренного утонченного чутья. И один глаз, съехавший вниз, к подбородку, тоже имеет свой смысл, особенно при двух носах: оказавшись не на месте, он, конечно, видит весь мир с новой точки зрения; и это создает в нем психику исключительного человека, видящего то, что другие не видят, обоняющего то, что другие не обоняют. И поэтому старик на портрете не белый, не черный, не желтый, а зеленый: чтобы все угадали, что он – особенный.

Благодаря двойным носам, подбородочным глазам и вывернутым скулам Пикассо считается в наше время непревзойденным художником. Для богатого буржуа иметь его произведение на стене своего кабинета – великая честь. Находить откровение в его творчестве – признак изысканного вкуса эстета.

До некоторой степени приходится Пикассо делиться своей славой с другим вдохновенным творцом – с Матиссом. Но Maтиссу, с его одиночными носами портретов, с глазами, находящимися приблизительно на своих местах и с ушами, располагающимися где-то по бокам головы, – далеко до художественного взлета своего конкурента. Портреты Матисса, с деформированными черепами, с лицами залитыми кровоподтеками различных цветов, сильно грешат против требований нашей эпохи в том смысле, что на них нередко можно заметить признаки действительного человеческого лица, хотя и сильно пострадавшего или при падении с лестницы, или при автомобильной катастрофе. Бывают у Матисса даже необъяснимые снижения в творчестве, когда портрет его, вдруг, становится слегка похожим на оригинал. Очевидно, это пережитки устаревшего «фовизма» времен сотрудничества художника с Марке, Руо, Ван Донгеном…

Однако, несмотря на такие случайные провалы в живописном искусстве, художественная молодежь стойко стоит сейчас на страже прогресса и не допускает возврата к жалкому прошлому. Гарантией этому служит новейшая «абстрактная» живопись, в портретах которой уже нет ни одного носа, ни одного уха и никакого глаза: ни возле лба, ни около подбородка. И в пейзажах «абстрактных» художников тоже нет пережитков моря, неба, скал и растительности, которые встречаются у Пикассо и Матисса. Портрет, марины, ландшафт – все сливается здесь в одно синтетически-целое, в перекрестных линиях – справа налево вниз и слева вниз направо. Художник в данном случае дает наслаждающемуся зрителю только первый толчок к восприятию; все же остальное зритель должен дополнить сам, конгениально участвуя в дальнейшем вдохновении вместе с художником.