Из всего сказанного о представителях технического руководства на заводе в начале XX в. можно сделать вывод, что авторитет науки и ее роль на производстве в те времена стояли не очень высоко.

Об этом свидетельствовал и ряд других фактов.

В момент моего поступления в лабораторию завода я оказался там в единственном числе, если не считать служителя, обязанности которого в основном сводились к уходу за персоной начальника цеха. Выяснилось, что уже много лет научных сотрудников в лаборатории не было и никаких работ не велось. Установленная 80 лет назад должность заводского химика, традиционно замещавшаяся в течение десятилетий квалифицированными специалистами, оставалась вакантной со времен Петухова, ушедшего с завода в 1892 г. Немецкое начальство не считало эту должность на заводе необходимой.

Не внушал доверия и внешний вид лаборатории. Это было темное полуподвальное помещение, оборудованное самым жалким образом, с расставленными на полках разнокалиберными банками, на которых были наклеены этикетки с латинскими названиями, как делается в аптеках. Эта старомодная подробность говорила об отсталости от века. После этого не возникало особого доверия к содержимому, неизвестно кем и когда заложенному в эти банки.

Не будем утомлять читателей примерами, подтверждающими систематическое снижение общего уровня технической культуры завода на рубеже XIX и XX вв. Это было бы неинтересным и с познавательной точки зрения бесполезным. Скажем несколько слов о том, в каком положении находилась художественная сторона дела.

В конце прошлого века в Европе стало входить в моду течение, носившее название «модерн», что в буквальном смысле означает «современный».

Это реакционное, враждебное реализму течение явилось порождением упадочнических вкусов буржуазии. Характерной чертой этого, с позволения сказать, «стиля» в изобразительном искусстве была прежде всего потеря архитектонического начала в композиции вещей, грубое нарушение закона о пропорциональности частей, стремление к болезненной вычурности, к полному отрицанию соответствия формы изделия его назначению и свойствам материала, из которого оно изготовлено.

В это трудное для развития искусства время наблюдались попытки найти выход из создавшегося тупика в воспроизведении старых образцов. Крупнейшие европейские стекольные заводы начали копировать старые венецианские и богемские изделия, воспроизводить восточное стекло. Отдельные предприятия устремились по пути подражания другим материалам, например камню, металлу, слоновой кости. Некоторые фирмы, молниеносно прославившиеся, предлагали использовать стекло в совершенно новом виде, в качестве крошки, спеченной обжигом в одно целое. Такой прием отвергал самое прекрасное свойство стекла — его прозрачность. Наконец, знаменитая французская фирма «Лялик» афишировала в своих произведениях искусственно образованную на поверхности стекла радужную пленку, являющуюся природным признаком распада, гибели стекла. В самой идее этого метода, как и во всех проявлениях декадентского стиля, ощущался тлетворный душок.