Вторая половина выпускаемых изделий — крупные вещи декоративного назначения — представляла собой продукт свободного творчества завода, не стесненного никакими конкретными указаниями, кроме тех, конечно, что все вещи должны быть «в духе времени», точнее, в духе тех «веяний», которые нисходили от царской семьи. Улавливание этих веяний составляло одну из главных обязанностей директора завода и осуществлялось следующим образом. Раз в год происходило так называемое «подношение»: вся накопленная за год продукция второго типа — фарфоровые и стеклянные изделия декоративного назначения — показывалась и, так сказать, «сдавалась» царю. Но еще задолго до этого на заводе начинали готовиться; поднималась большая суетня. Директору в кабинет вносили и расставляли на огромном столе предназначенные к подношению вещи, и здесь происходил их окончательный отбор. Многие изделия для гарантии качества исполнялись в двух экземплярах, и здесь же, на последнем испытании, худший из двух экземпляров разбивался собственноручно директором при помощи обыкновенного молотка, которым забивают гвозди. До сих пор не могу забыть этого грубого инструмента в холеной руке директора и звона разбиваемых драгоценных ваз. Все, что предназначалось для дворца, должно было быть уникальным. Дубликаты не допускались.

После окончательного отбора тщательно упакованная продукция, погруженная на фургоны дворцового ведомства, в «английской упряжке» и с «ливрейными» кучерами при длинных хлыстах направлялась в Царское Село. Там, в Александровском дворце, где обычно проживал Николай II. вещи расставлялись в отведенных для этого залах, и прибывший заблаговременно директор завода, облаченный в придворный мундир, ожидал выхода хозяев. Царь обыкновенно появлялся в полном составе своей семьи в сопровождении некоторых приближенных лиц. Обход сопровождался обсуждением достоинств представленной продукции, и вот здесь-то и нужно было ловить «веяния», так как они являлись единственной инструкцией на будущее и конкретизировали программу деятельности завода на ближайший год.

Диктатором вкуса в царской семье была императрица Александра Федоровна, и наступившее в начале XX в. резкое снижение художественного уровня изделий завода должно быть в значительной степени записано на ее счет.

В выпускавшейся за этот период продукции декоративного назначения преобладающими были следующие изделия: для фарфора — вещи, украшенные подглазурной живописью, по образцу Копенгагенского завода, а для стекла — огромные, бесформенные хрустальные вазы, покрытые натуралистически выполненными резными рисунками из растительного царства (рис. 201), и многослойные вазы типа «Галле» с неинтересными изображениями пейзажей, рыб и цветов (рис. 202). Справедливость, однако, требует признать, что техника выполнения этих вещей была на очень большой высоте и ставила изделия петербургского завода выше всех западноевропейских оригиналов, с таким искусством копировавшихся русскими мастерами.