Как видим, германская сторона подготовила целый набор документов, в которых были изложены все германские намерения. Главными из них были: присоединение СССР к тройственному пакту, новый раздел на сферы влияния, согласно которому СССР должен был двигаться в сторону Ирана, Афганистана и Британской Индии. Он не получал ничего нового в отношении Проливов и должен был согласиться с немецкими пожеланиями в экономической сфере.

Таким образом, Берлин намеревался явно ограничить устремления СССР и ослабить его позиции в Европе. При этом Гитлер опирался на мощь Германии, которая оккупировала почти всю Европу.

* * *

Итак, 12 ноября в Берлине начались переговоры Молотова с германским руководством. Он имел по две продолжительные беседы с Гитлером и Риббентропом, встречался с Герингом и Гессом[812]. Изучение записи переговоров показывает, что Молотов точно следовал «директивам». Он уклонился от ответа на вопрос о присоединении СССР к тройственному пакту, ограничиваясь словами, что Москве не совсем ясны цели пакта и Советский Союз не хочет быть объектом этого договора.

Гитлер и Риббентроп (и особенно рейхсканцлер) всячески стремились увести в сторону обсуждения общих проблем совместных действий и разграничения интересов. Следуя заранее подготовленному плану, Гитлер сформулировал идею о неком восточноазиатском движении стран — участниц пакта на Юг — Германии и Италии — в Африку, СССР — в сторону Индии[813]. Все это объяснялось необходимостью борьбы с Англией. Немецкая сторона поставила вопрос, постоянно его муссируя, о необходимости изменения режима черноморских Проливов в пользу СССР и запрета прохода через них военно-морских сил нечерноморских стран[814]. Собственно этим и ограничились реальные германские предложения, если не считать общих пространных рассуждений о большом значении советско-германского договора и сотрудничества двух великих держав в будущем. При этом Гитлер рассыпался в восхвалении Сталину, не забывая формулировать свои цели.

Во время одной из бесед Гитлер заявил, что Германия не нуждается в военной помощи России, но чтобы успешно противодействовать Англии, готова к силовому проникновению на территории, в которых она существенно заинтересована политически и экономически[815].

Он как бы заранее объяснял последовавшие шаги к проникновению на Балканы. Особо Гитлер остановился на отношении к США, отметив империалистический характер их политики и необходимость противостоять «англо-саксонскому союзу».

Что касается Молотова, то он беспрерывно повторял два — три сюжета, подчеркивая важность решения не столько общих, сколько чисто конкретных вопросов. Половина времени всей беседы с Гитлером была отведена финляндскому вопросу. Молотов постоянно настаивал на признании Германией прежних с ней договоренностей о Финляндии как сферы советских интересов, имея, видимо, в виду завершить финский вопрос, который не был доведен до конца. При этом Молотов ссылался на два негативных факта — присутствие немецких войск на финской территории и антисоветские демонстрации в Финляндии. Соглашаясь с Молотовым, Гитлер также постоянно повторял, что теперь ситуация изменилась. Германия не хочет возникновения военной ситуации на Балтике и имеет собственные экономические интересы в Финляндии[816].