Варианты британских предложений на основе проекта, Ст. Криппса и замечаний Foreign Office были рассмотрены на заседании британского военного кабинета 15 октября. В ходе дискуссии секретарь по иностранным делам предложил послать копию намеченных предложений британскому послу в Вашингтоне с кратким пояснением. Надо иметь в виду, отмечал он, что США вряд ли пойдут слишком далеко до президентских выборов, которые должны были состояться в начале ноября. «Мы должны найти компромисс между нынешней ситуацией и послевоенной позицией, когда мы имели в виду признание de jure русской агрессии в Восточной Европе». Но, по мнению Foreign Office, в настоящей ситуации можно говорить лишь о признании de facto (во всяком случае до конца войны)[993].

В таком виде кабинет согласился послать инструкции Криппсу. В ходе заседания премьер-министр У. Черчилль сказал: «Мы уже признаем de facto советский контроль над Балтийскими странами и частями Польши и Румынии, и я не вижу необходимости сообщать им снова, что мы будем продолжать это делать»[994]. Далее премьер напомнил об идее Криппса временно предложить формулу «de facto sovereignty», распространяя ее и на бывшее Польское государство. По его мнению она должна быть предложена Криппсом лишь как база для консультации после войны. Черчилль выражал опасение, что если в дальнейшем изменить данную формулу, русские сочтут это отходом от прежней позиции. Кроме того, он сообщил, что Сикорский (глава Польского правительства в Лондоне) призывал быть достаточно осторожным в инструкциях Криппсу, в том числе и в употреблении слов о признании de facto[995].

Дискуссии на эту тему продолжались в британских политических кругах и в дальнейшем. Так, 30 октября в Foreign Office снова вернулись к проблеме двух формул — «de facto контроль» над Балтийскими странами и частями Польши и Румынии и «de facto sovereignty» на оккупированных территориях, включая бывшее Польское государство. В итоге Криппсу посоветовали в переговорах с Вышинским избегать осложнений, особенно в употреблении слов «бывшее Польское государство»[996].

Этот небольшой эпизод показывает, как сильно влияло на британские политические крути предубеждение в отношении Советского Союза. В ситуации, когда над Англией нависла столь сильная опасность, английское правительство не хотело идти на какие-либо обязывающие заявления, оправдывающие советские действия в отношении Польши и Прибалтики.

Совершенно очевидно, что столь обтекаемые формулы не могли удовлетворить Сталина и служили для него дополнительным аргументом против какого бы то ни было поворота во внешней политике в сторону сближения с Великобританией.