– О господи! Маркузе! Ты ли это, старина?! Не узнаешь? – Здравствуй, Гейнц фон Книбуш. Как ты располнел! Бывшему спортсмену это не к лицу. – Я вообще изменился, дружище! Стал другим человеком. Ты не веришь? – Хотелось бы верить, Гейнц. – Так протяни же мне руку, дружище! – Я не могу этого сделать, Гейнц. Мне ампутировали ее под Витебском. – Какое несчастье! Ты сражался на восточном фронте? – На Белорусском фронте, в частях Советской Армии. Минутная пауза. Затем Гейнц фон Книбуш еле слышно произносит: – Ты убивал соотечественников, Маркузе? Ты убивал немцев? И слышит в ответ: – Я убивал фашистов!..

– О господи! Маркузе! Ты ли это, старина?! Не узнаешь?

– Здравствуй, Гейнц фон Книбуш. Как ты располнел! Бывшему спортсмену это не к лицу.

– Я вообще изменился, дружище! Стал другим человеком. Ты не веришь?

– Хотелось бы верить, Гейнц.

– Так протяни же мне руку, дружище!

– Я не могу этого сделать, Гейнц. Мне ампутировали ее под Витебском.

– Какое несчастье! Ты сражался на восточном фронте?

– На Белорусском фронте, в частях Советской Армии.

Минутная пауза. Затем Гейнц фон Книбуш еле слышно произносит:

– Ты убивал соотечественников, Маркузе? Ты убивал немцев?

И слышит в ответ:

– Я убивал фашистов!..

Написано так, что еще немного и документальный очерк превратится в образец прозы обэриутов. Нарочитая плакатность, деревянность диалога весьма далека от стилистики Довлатова. С другой стороны, здоровый абсурдизм намекает на авторское начало в тексте. Действие переносится в Берлин в эпоху Веймарской Германии. На стадион спешат юные спортсмены: Маркузе и Гейнц. Маркузе из бедной семьи, и отец одобряет его занятия спортом, так как он «помогает забыть о голоде». Совсем из другого дома отправляется на тренировку Гейнц. Его отец, ротимстр фон Книбуш, надевает бриллиантовые запонки. На столе английский джем, мельхиоровый кофейник. На Гейнце «костюмчик, сшитый лондонским портным». Гейнц отказывается от спарринга с Маркузе, так как от того пахнет луком. Юный боксер осознает несправедливость мира. Дальше участие в коммунистических митингах, схватка с Гейнцем, неспортивно размахивающим железным прутом. Ударом справа Маркузе отправляет его в нокаут. К власти приходят нацисты. Распространение листовок, подполье, арест и снова Гейнц уже в звании обера.

Общение с Гейнцем в современном Мюнхене заканчивается фразой, давшей название очерка. А сам очерк закольцовывается сценой баскетбольного матча. На площадке прыгучий и подвижный Таммисте. Прыжок:

Мяч дразняще замирает и, чуть помедлив, опускается в корзину.