Автор не соглашался с мнением, будто «обременительность – в бедности», ибо, заявлял он, «природа отчётливо показывает, если быть внимательным к ней, что легко можно обходиться и немногим, а богатство склоняет к тому, чтобы принять в какой-то мере заботу и тяготы в обмен на ту помощь, которую оно предоставляет». Добыча богатства с помощью оружия и расточительная щедрость признавалась характерной лишь для «людей, гоняющихся за славой». Далее утверждалось, что «очень смешно также считать получение доходов от коневодства хорошим делом», а от добычи металлов рабским трудом – тоже «не счастливый удел»; путь личного участия в том и другом деле квалифицировался вообще как безрассудство. Труд в качестве земледельца объявлялся мучением, ибо больше «подходит мудрому человеку» обработка его земли другими; тогда «у него меньше всего связей с людьми, от которых происходит много неприятностей, у него образ жизни, доставляющий удовольствие, уединение и досуг в кругу друзей, и самый достойный с точки зрения разумных людей доход. Не зазорен и доход от домов с наёмными квартирами, также ни в коей мере не недостоин доход от рабов, владеющих какими-либо навыками или ремёслами. Но всё это – второстепенное и третьестепенное дело. А самое главное и самое лучшее – это получать в ответ на философские беседы с восприимчивыми людьми благодарность вместе со всяческими почитанием». Поэтому из всех забот об имуществе и прибыли «самой основной следует считать заботу о правильном отношении к страстям и страхам», так как богатейшие дома разоряются в результате расточительства, распутства и ужаса перед богами, смертью.

По мнению Филодема, помощь друзьям является не убылью имущества, а более полезным приобретением, чем заботы о полях, и «перед случайностью – самым надёжным сокровищем». Поэтому следует в случае поступления больших доходов «удовлетворять безвредные стремления у себя и у друзей», а в случае большой нужды «исправлять положение путём немелочной экономности», причём скорее по отношению к себе, чем друзьям. Вопрос о приобретении и использовании рабов представлялся автору не требующим обсуждения. Ок рекомендовал учитывать мнения других авторов. Признавалось, что «разнородные владения подводят меньше, чем однородные», хотя иногда и доводят до крайности ⁷⁾.

Трактат Филодема ярко отразил особенности экономической мысли Древней Греции, хотя и был написан много позднее её «классического века». Эта мысль и в период эллинизма носила рабовладельческий характер, ориентировалась на эксплуатацию рабов, обогащение за их счёт не считала зазорным, давала много советов о приобретении и использовании их, о методах повышения «экономической эффективности» труда рабов. Автор был настроен довольно полемически, вступая в споры со своими предшественниками по многим вопросам, но сразу умолкал, как только заходила речь о правомерности эксплуатации рабов, её рационализации. Для него оказывались приемлемыми общие положения, формулированные раньше, и читатель отсылался к ним. В трактовке рабовладения обнаруживалось почти полное единомыслие с предшественниками. Апология рабства приобрела уже прочность и устойчивость предрассудка, стала догмой, не вызывающей сомнений. С ней солидаризировался и Филодем. На его идеях тоже оставила след эпоха рабовладения.