Словесная культура этого 20-миллионного племени, отличающегося замечательным творчеством, далеко еще не исчерпана собирателями этого творчества: Максимовичем, кн. Цертелевым, Лукашевичем, Меглинским, Закревским, Номисом, Лавренком, Рудченком, Кулишом, Шейковским, Гатпуком, Ильницким, Руссовым, Костомаровым, Срезневским, Гильтебрандтом, Лозинским, Жеготою, Головацким, Паули, Вацлавом Залесским, Зенькевичем, Руликовским, Стецким, Новосельским, и в особенности Чубинским, Антоновичем и Дрогомановым. Необходимо также упомянуть о почтенных трудах Ефименки, Купчанки и Лоначевского. Это богатство словесной культуры представляет собою, не только в отношении внутреннего содержания, аналогичные мотивы, сводящиеся к общим идеалам и типам, но и в отношении материала, коим они выражаются – сходные элементы в словах, оборотах, этимологических формах и фонетических особенностях речи, сводящиеся к общим лингвистическим законам, составляющим во всей совокупности принадлежность одного этого населения. В южно-русской великой семье наблюдателя поражает также всеобщность более или менее однообразного мировоззрения, одинаково выразившегося – на обширном пространстве всей южнорусской территории – в обрядах, песнях, легендах, сказках, пословицах и даже думах – одних и тех же, как на Днепре, так и в Карпатах, в Беловежской пуще и где-нибудь в южных степях, на берегу моря и за Волгой – о бок с киргизскими и калмыцкими улусами, что положительно подтверждается громадною массою материала, собранного г. Чубинским».

С. 14. «Что особенно положительно можно утверждать о малорусе, так это то, что он не кулак, не барышник».

С. 19–20. «Некоторым нашим публицистам нежелательно видеть различия культурных типов – малорусского и великорусского; они враждебно относятся ко всякому указанию этого различия, полагая, что различие вредит единству. Но это ошибочно. У обеих этих русских народностей все-таки больше общности, чем различия. Они обе русские, обе православные; у них обеих общие враги; обе они боролись за то величие, какого достигла Россия; обе работали над русской наукой и литературой. Различия же их, вышеуказанные, не только не вредны, но положительно полезны. Они укрепляют связь; они делают малорусса и великорусов необходимыми друг для друга. Изгладить эти различия, порожденные условиями природы и всей прошлой истории, невозможно и не нужно. Малорусе был русским и будет им. Если он так себя не называет там, где он встречается с великоруссом, то там, где он встретится с поляком, молдаванином и венгром, твердо знает, что он – русин.