– Наша главная задача, – сказал он, когда они остановились заправиться в Фиш-крик, – помимо установления связей с готовыми картинами, это
Почти все работы были подписаны, но датированы немногие. Что особенно удручало в отношении Модильяни.
– Мне нужно вернуться к пятнице, – сказал Роман.
Но был только понедельник, и хотя Йелю хотелось остаться в Висконсине навсегда, подальше от Чикаго, подальше от Чарли, он сказал:
– Я думаю, это займет всего два дня. Большие планы на выходные?
– Она и правда умирает?
Роман тер скребком ветровое стекло, а Йель заливал бензин. Роман был в черном пальто и черных джинсах – Йель всегда видел его в только в черном – и вне городского окружения это придавало ему неуместный, депрессивный вид.
– Застойная сердечная недостаточность, я так понимаю, может атаковать совершенно неожиданно. Нужно иметь в виду, что каждая встреча с ней может оказаться последней. Так что сперва рисуем общую картину. Потом – цветистые детали.
Вернувшись в машину, Роман сказал:
– Я хочу знать, как вы смогли так быстро завоевать ее доверие?
Йель хотел сделать вид, что причина ему неизвестна, но вместо этого сказал:
– Думаю, я напоминаю ей внучатого племянника. Мы были близкими друзьями. Он умер в октябре.
– О.
– У него был СПИД.
Роман отвел взгляд в свое окошко.
– Сожалею о твоей потере.
Они поужинали в Эгг-харборе и вселились в тот же отель, что и прежде. Нора сказала им, что «лучшее время» у нее по утрам, поэтому – без Билла Линдси с его бесконечными возлияниями – они рано разошлись по номерам. Йель слышал через стену в ванной, как Роман чистит зубы, сплевывает воду. Раковины, наверняка, располагались вплотную друг к другу. Йель мог бы пожелать Роману спокойной ночи прямо через стену, но к чему такая фамильярность?
Нора ожидала их, сидя перед слабо горевшим камином. В руке у нее был баллончик с распылителем, кресла-каталки поблизости не наблюдалось.
– Давайте сделаем вам кофе, – сказала она, и Дэбра затопала на кухню с видом нерадивой официантки.