Должно быть, уже очень поздно. Небо за окном черным-черно. Снегопад прекратился. Питер в душе. Я знаю, потому что шум бегущей воды доносится до кровати в отеле «Плаза», на которой я, похоже, только что очнулась. Я все еще в свадебном платье. Мои ноги торчат в своих атласных туфлях, как будто дом свалился на меня. Я понятия не имею, как сюда попала. Закрываю глаза, пытаясь вспомнить свадебное застолье. Калейдоскоп цветных шляп. Блюда с устрицами на колотом льду. Мать Питера в сливовом твидовом костюме от Шанель разговаривает с матерью Джонаса. Официант в смокинге подает мне хрустальный бокал шампанского, я залпом опустошаю его и хватаю с подноса еще один. Громкая музыка. Мы с Анной покачиваемся в медленном танце, потягивая шампанское прямо из бутылок. Я вижу, как папа выскальзывает из зала до того, как начинаются тосты. «Козлом был, козлом и остался», – сказала Анна.
– Питер! – зову я сейчас.
– Секунду, – откликается он. Потом появляется из облака пара в мягком отельном полотенце, обмотанном вокруг бедер.
– Забулдыга очнулась. – Он падает на меня и целует. – Привет, женушка, – нюхает меня, – пахнешь детской рвотой. Лучше снять эти туфли. На них попало.
– Боже.
Он тянется вниз, снимает с меня одну туфлю за другой и бросает в мусорку.
– Ты все равно не будешь их больше носить. Белые атласные туфли на каблуках? Ты выглядела бы, как проститутка с Чаринг-Кросс.
– Меня рвало? Прямо у всех на глазах?
– Нет-нет. Только на глаза у водителя лимузина и отельного персонала. Понадобилось три посыльных в ливреях, чтобы занести тебя в лифт.
– Они меня несли?
– Я сказал им, что ты багаж.
– Мне нужен чизбургер, – со стоном говорю я.
– Все что угодно для моей прекрасной пьяной молодой жены. – Питер убирает волосы у меня со лба.
– Это все из-за шампанского. Я не могу пить шампанское. Слишком много сахара. Прости.
– Не извиняйся. Момент, когда ты бросила свою подвязку в моего отца, сделал мой день.
– Я хочу застрелиться.
– А еще то, что я женился на женщине своей мечты.
Я обвиваю руками его шею и пристально смотрю ему в глаза.