Оперативное прикрытия блокирующих кораблей «маневренными» группами и несомненные успехи в организации противолодочной обороны соединений в море позволили отразить попытки противодействия со стороны крейсеров и подводных лодок противника. Неприятельская авиация против наших блокирующих сил в этот период не применялась.

Способ действий на коммуникациях противника, основанный на сменности блокирующих сил, приводил к высокому оперативному напряжению основных сил флота, особенно минной бригады (на 4 — 5-дневный поход «маневренной» группы приходилось выделять по две пары «блокирующих» эсминцев и кораблей охранения), что, разумеется, не могло продолжаться в течение длительного времени.

При этом командованию флота не удалось обеспечить непрерывность воздействия на противника. Смена «маневренных» групп происходила не в районе боевого предназначения, а на подходах к Севастополю; в некоторых случаях очередная группа выходила в море уже после возвращения предыдущей в базу (пример — выход первой «маневренной» группы 23 января (5 февраля) 1916 г.). То же происходило при смене пар «блокирующих» эсминцев. Это приводило к значительным, продолжительностью иногда более суток, перерывам в блокадных действиях. Неприятель, который мог судить о приостановке действий русского флота по отсутствию в виду берега наших миноносцев, а также (особенно на первых порах) по характеру радиообмена, пользовался возникающими паузами для возобновления движения парусных судов и организации переходов угольных транспортов. В некоторых случаях перерывы в действиях у побережья «угольного» района были обусловлены отвлечением сил на другие операционные направления, например, в период с 30 декабря 1915 г. (12 января 1916 г.) по 13 (26) января 1916 г. — в юго-восточную часть моря.

Не способствовало повышению качества управления силами отсутствие у «маневренных» групп постоянных начальников; иногда менялся и состав корабельных отрядов, особенно часто — эсминцев. Все это препятствовало должному взаимопониманию между начальниками групп и подчиненными командирами и вызывало некоторую несогласованность действий, приводящую иногда к опасным последствиям — достаточно вспомнить атаку линкора «Императрица Екатерина Великая» эскадренными миноносцами «Быстрый» и «Поспешный» 23 декабря 1915 г.(5 января 1916 г.)[1103].

С февраля по июнь 1916 г. основным фактором оперативной обстановки на театре, предопределившим характер действий Черноморского флота, стало отвлечение основных его сил в юго-восточную часть моря для содействия Кавказской армии в проведении Эрзерумской, а затем Трапезундской операций. Верховное командование, однако, не снимало с флота и задачу блокады «угольного» района; более того, ни одним директивным документом ставки позиционирование этой задачи как главной отменено не было. «Обеспечение непрерывной, в течение длинного промежутка времени, поддержки флотом наступления правого фланга Кавказской армии требует отвлечения сил от выполнения блокады, которая Верховным Командованием поставлена флоту главною задачею (выделено мной. — Д. К.)», — напоминал адмирал А. А. Эбергард командующему Кавказской армией генералу от инфантерии Н. Н. Юденичу 27 января (9 февраля)[1104].