ОЛИВЕР. Разве кто-нибудь здесь хоть раз привел тебя в смущение, когда мы уединялись, заставил тебя почувствовать неловкость хоть одним движением, усмешкой, взглядом?

МАРТА. Нет, никто и никогда. Но ощущение все-таки остается — что с нами кто-то третий, проходит рядом, задевает меня.

ОЛИВЕР. Жаль, что у тебя такое чувство.

МАРТА. Оливер, супруг мой, поцелуй меня.

^{Они целуются.}

Мне было хорошо с тобою здесь в саду, но я мечтаю быть с тобой в постели.

ОЛИВЕР. Интересно, что поведает людям о нас с тобой история.

МАРТА. Как живо присутствует в твоем сознании история. Здесь на ферме со всеми так — каждый живет с оглядкой на историю.

ОЛИВЕР. И ты тоже, милая… Если нас ждет удача, мир назовет нас героями, и на этом старом доме будет развеваться флаг.

МАРТА. А если неудача?

ОЛИВЕР. Неудача? Тогда большинство из нас погибнет, а те, кто останется в живых, повиснут между небом и землей.

МАРТА (целует его). Оливер, у меня будет ребенок.

ОЛИВЕР. Наше дитя, зачатое в краю рабства, — наше дитя доживет до тех дней, когда этот край станет свободным краем свободных людей. Я клянусь тебе в этом, Марта. Жизнью своей клянусь… Тсс! (Напряженно прислушивается). Ветерок пробежал, вот и все.

МАРТА. Листья задрожали.

ОЛИВЕР. В воздухе потянуло холодком.

МАРТА. Тучи совсем черные.