– А я? – Джой вдруг вспомнила о себе, ведь разве не она была главной обидчицей в тот день? И единственной взрослой.

– Я пыталась соблазнить вашего мужа. Пока вы были в больнице.

– Ах это. Но ты бы не стала по-настоящему…

– Стала бы, – подтвердила Саванна. – Я же сказала, что делала вещи и похуже. Гораздо хуже. Я совсем не хороший человек.

Наступали сумерки. Они сидели на террасе, наблюдая, как по огромному оранжевому небу порхают сотни черных летучих мышей. Джой вздохнула и почувствовала прилив и отлив гнева, а успокоившись, сказала:

– Думаю, ты хороший человек. Хороший человек, совершивший несколько не слишком хороших поступков. Как все мы.

– Я могла разрушить ваш брак, – возразила Саванна.

– Ну да, – отозвалась Джой. – Это было ужасно. Ты должна обещать, что больше никогда ничего такого не сделаешь, потому что некоторые супружеские союзы не выдержали бы подобных обвинений, но ты знаешь, я ни на миг не поверила, что Стэн домогался тебя.

– Я не то имела в виду, – пояснила Саванна. – Я сказала ему, что это вы отослали Гарри.

Этим откровением она и правда могла покончить с их браком.

– Что ж, да, но никто не просил тебя держать это в секрете. Я сделала это сама. И честно говоря, не рассчитывала, что мой поступок так долго останется тайной.

Саванна вздохнула так, будто Джой ничего не поняла.

– Ладно, но я нехороший человек.

Казалось, она пыталась сказать Джой больше того, что говорила, будто в ее словах таились какие-то скрытые послания, и если Джой напряжется, то сможет их расшифровать, однако Джой видела перед собой только очень расстроенную молодую девушку, которой сильно не повезло в жизни, которая пришла к ней в дом, готовила и убирала для нее.

Джой ждала, пока Саванна выложит все, что у нее на сердце. Она чувствовала ее желание поговорить, как раньше улавливала желание своих детей облегчить душу – признаться в каких-то ужасных поступках или неприличных мыслях, и обычно, если она проявляла терпение и не давила на них, они наконец делились с ней тем, что хотели сказать.

Но Саванна сидела, крепко обхватив пальцами одной руки висевший у нее на шее ключ, и смотрела в чернеющее небо, пока летучие мыши не растворились в чернильной темноте, а когда наконец открыла рот, то произнесла только:

– Пожалуй, я приготовлю нам на обед фриттату с томатом и базиликом.

Джой отчасти испытала облегчение. Саванна не ее ребенок. Зачем ей узнавать тайны чужого человека? К чему это?

Когда двадцать один день подошел к концу и они попрощались со своим крошечным домиком в лесу, Саванна повезла их обратно в Сидней.