– Интересная петрушка вырастает… Кто-то очень влиятельный постепенно подгребает под себя СМИ. По моим скромным данным, процесс этот идёт как в центре, так и на периферии. В разных регионах у ряда газет, радио и телевизоров меняются хозяева. У нас в Зауралье к новым учредителям перешёл «Обоз», пара кабельных каналов и радио «Утро». Думаю, что в дальнейшем число рупоров капитализма, прибранных к новым рукам, будет расти.

Делается всё осторожно, без спешки и нажима. Местные власти, конечно, эту картину замечают. Не поверю, чтобы Витас да не знал о смене собственника в «Обозе» и в «Утре». Но пока всерьёз никто на этом не зацикливается: мало ли какому толстосуму накатила блажь прикупить карманную газетёнку!

И всё же в важных кабинетах наверняка подумывают, откуда он взялся, никому не известный Пупкин, нынешний владелец газет, а, возможно, и заводов с пароходами? Не стоит ли за этим телёночком какой другой страшный зверь?

Чиновники, дорогая Лора, они ведь твари особые. Перестраховаться и подложить соломки под свою задницу – первейший принцип их существования. Пока разного калибра витасы не будут доподлинно знать, кто эти новоиспечённые варяги, до тех пор не посмеют грызть неопознанное добро. Вот потому-то в мэрии и остерегаются дербанить «Обоз», на место Триша не ставят какого-нибудь Ниткина (а что удивляться-то, Ниткин у Курилова, поди, первый в списке на главреда!), и тебе не хамят так, как большинству прочих. Интрига не раскрыта, значит, у Лебедевой со товарищи против Курилова есть ещё иммунитет.

Лариса вздёргивает плечики. Вроде и понятны ей Андрюхины речи, а вроде и не совсем. Сокольский этот жест замечает:

– Ну что ещё я тебе не дожевал?

– А… А зачем вообще этим московским гостям наши нищие региональные СМИ?

– О Господи! Лебедева, ты где трудишься? В современном печатном органе, или в ларьке на Заозёрном рынке? С твоим-то кругозором пора бы самой до некоторых вещей доходить! Опять в который раз интересуюсь: лично ты что по этому поводу мыслишь?

Лариса краснеет. В присутствии своего друга и первого редактора она порой начинает стесняться: вдруг глупость ляпнет! Но спрятаться от строгого взгляда Андрея Романовича некуда, и медноволосая «тигра», запинаясь, излагает:

– Ну… Для чего вообще нужны СМИ? Чтобы впихивать в сознание масс то, что требуется их хозяевам, так?

– Так…

– Но сейчас у нас что? Свобода слова! Все обо всём на всех углах вольны вещать. С информацией, стало быть, порядок. Значит, идеология? Так, Андрей?

– Верным путём идёте, товарищ, – веселится Сокольский. – А поясни-ка мне, матушка, кому и на кой чёрт нужна сегодня эта самая идеология, давненько отправленная на свалку истории? И когда вообще приспевает в ней нужда?