И бесшумно, как песчаная пыль, поднялся наверх по начальству. При появлении у главного редактора незнакомца заместителей как ветром сдуло – бывалая гвардия сразу сообразила, кого к ним занесло. Подойдя вплотную к Тришу, посетитель предъявил удостоверение, от вида которого пылавшее гневом лицо Бориса Ильича сразу посерело.

– Будьте любезны способствовать нашей работе на вверенном вам объекте. Если вздумаете противодействовать или покрывать интересующих нас сотрудников, будем рассматривать это, как соучастие. Надеюсь, я выразился ясно. На сегодня мы закончили. Честь имею!

Насчёт чести подобных господ даже у Триша было своё мнение…

Пригласив её на ковёр, главный редактор против обыкновения и не думал орать или читать мораль. Положил перед Лебедевой бумагу и ручку:

– Чего ждёшь? Пиши!

– Что я должна написать?

– О Господи! Да заявление на увольнение, что же ещё!

Лариса с минуту разглядывала белое поле, будто вникала в одной ей видимую важную информацию. Потом решительно отодвинула лист:

– И чтобы я ушла по собственному? Но объясните хотя бы причину вашей просьбы!

Главный нервно поёрзал: его подмывало не то что прикрикнуть на подчинённую – в волосы ей вцепиться. В роскошные золотисто-медные пряди, несмотря ни на что сексуально раскинутые по плечам. Но ответил почти спокойно:

– После сегодняшнего ты, Лара, и сама понимаешь, что топишь «Обоз». Из-за тебя газета – со всем коллективом, между прочим!– входит в клинч. Ну нет больше сил так работать! Уйди по-доброму, прямо-таки умоляю! Тогда и от нас отцепятся, перестанут трясти…

Лариса едва заметно усмехнулась, представив, как струхнул Триш, узнав про обыск. Бойцы спецподразделений не часто баловали визитами его газету.

– Нет, Борис Ильич, так не пойдёт. Хотите от меня избавиться – сами увольняйте. Но прежде согласуйте с Василием Лукичом статью, по которой будете выпроваживать. Помнится, я обслуживала «Пластик» по служебной обязанности и при «глубо-окой заинтересованности» учредителей, как порой пишете вы в некоторых своих статьях.

– Ладно – засопел припёртый к стенке Триш, – ступай пока, подождём Егорова. Всё равно придётся ему докладываться о сегодняшнем…э… происшествии.

Василий Лукич прилетел, как на помеле: хватило прозрачного намёка Ольги Ивановны. Видимо, и до него дошла подковёрная молва о возможных инсинуациях в «Обозе».

– У тебя, Лебедева, есть ещё платные дела с холдингом? – спросил представитель, важно потягивая редакторский кофеёк.

Дела были. Честно говоря, Лариса и сама желала, чтобы всё закончилось тремя публикациями. Большего сделать для запертого в СИЗО Охрипенко она вряд ли могла. Но с утра, перед самым приходом «обысковиков», ей позвонили из «Пластика». Солидный голос, представившийся одним из заместителей генерального директора, попросил корреспондента Ларису Петровну сделать репортаж (или как там это у вас называется?) с судебного заседания.