— А где же Айрис? — спросила она.

— Наверху. Переодевается, — ответила Мэделин. — Она пролила молоко на платье.

— Пойду схожу за ней, — предложила Элис, хватаясь за возможность уклониться от снедавшего ее чувства вины хотя бы на несколько минут.

— Мы не торопимся, — сказала Мэделин ей вслед. — Мы все равно ждем остальных.

— Я знаю, — ответила Элис.

— Мама! — крикнула Мэделин, — не упоминай Люка. Она уже спрашивала, почему он не придет сегодня, а мне не хочется усугублять положение.

— Я не скажу ни слова, — заверила ее Элис.

Она и не собиралась ничего говорить. Взбираясь вверх по лестнице, она хотела только обнять внучку, усадить ее к себе на колени и обнять покрепче. Ей было необходимо утешить себя таким образом.

Элис заглянула в комнату Айрис, которую Гай обставил с безграничной любовью. Она полюбовалась картинами на стенах, игрушками на полках, а потом обнаружила среди всего этого Айрис. Девочка вовсе не переодевалась, а сидела на полу в нижней юбке с высунутым языком и старалась оттереть мокрой тряпочкой пятно от молока.

— Давай поищем тебе другую, а? — предложила Элис, чуть не задохнувшись от внезапно накрывшей ее тоски. Если Люк добьется своего, у нее, может, больше и не появится возможности чем-то помочь этой малышке.

Стараясь успокоиться, она пошла к шкафу, чтобы достать платье.

«Не упоминай Люка», — сказала Мэделин.

Но Айрис сама заговорила о нем.

— А где сейчас мой папа? — спросила она.

— Не знаю, — с нажимом ответила Элис.

— Он тебе нравится?

Элис по очереди раздвигала и осматривала ее платья.

— Да, конечно.

— Он хочет, чтобы мы с мамой уехали отсюда?

От этого вопроса и от того, как дрогнул голосок Айрис, Элис застыла.