Мне хочется нарочно прибегнуть к примеру, самому незаметному и все-таки стоящему серьезного внимания. Я говорю о кинорекламе. Бумажные драмы, где рекламируют шоколад такой-то фабрики или запонки такого-то магазина, нередко художественнее, чем иная длинная пьеса с живыми людьми и живой природой. Картонные фигурки часто веселят и забавляют публику; многие во время антракта не покидают место только для того, чтобы не пропустить «Пюбли-Сине»[408]. Какой-нибудь невероятный бумажный негр, совершающий героические подвиги, чтобы раздобыть драгоценную зубную пасту, или страшный раскрашенный лев, становящийся тихим и кротким при виде плитки шоколада, имеют иногда самое прямое отношение к настоящему искусству
Я не случайно заговорила об этих картонных фигурках в статье, посвященной Чаплину. Есть в костюмах Шарло и в некоторых его нарочито механических жестах что-то общее с персонажами «Пюбли-Сине». Мне приходилось сравнивать обаяние Дугласа Фэрбенкса с тем чисто звериным обаянием, которое исходит от головы беззвучно рыкающего льва в медальоне «Метро-Гольдвин». Костюм и кое-какие жесты Шарло имеют что-то общее с картонными фигурками кинорекламы[409], например хотя бы с котом Ратапуалем. Этот на редкость удачный образ «Пюбли-Сине» одним своим появлением вызывает тот же смех и ту же симпатию, какую вызывает фигура Шарло. Походка Ратапуаля, его длинный пушистый хвост и все, что он делает, напоминает о серьезной роли искусственного и условного на экране. Внешность Шарло напоминает о том же.
По внутреннему содержанию эта фигура, конечно, неизмеримо сложнее. Шарло – яркий и глубокий кинематографический тип, это пока что лучшее достижение «великого немого».
Приглядевшись к игре Чаплина, нельзя не согласиться, что кинематограф – самостоятельное и новое искусство.
Печатается по: Возрождение (Париж). 1928. 23 июня.
Валентин Парнах НОВАЯ ПОБЕДА ЧАПЛИНА
Больше двух лет со времени первоклассной «Погони за золотом» в Европе не появлялось новых фильм Чаплина.
И снова в фильме «Цирк» Чаплин лишний раз доказал, что он не только замечательный актер, далеко оставляющий за собой Кейтонов, Фэрбенксов и др., но большой поэт, подлинности и изобретательности которого не устаешь удивляться.
Безнадежно разочарованный в жизни, Чаплин глазеет на всякого рода приманки. На ярмарке карманный воришка, вытащивший у некоего джентльмена из кармана бумажник и накрытый владельцем, успевает вложить деньги в карман Чаплину. Чаплин обнаруживает столь непривычное для него богатство, гордо заказывает себе вафли, готовится расплатиться, когда его неожиданно накрывают. Начинается неизбежная погоня. Он мчится по направлению к баракам, где вращаются механические истуканы; подражает им. С большим трудом полисмен узнает в нем живого человека. Погоня возобновляется. Оба попадают в галерею зеркал, в лабиринт, откуда нелегко выбраться. На ощупь, кое-как они вырываются из этого плена и стремительно вбегают в цирк в разгар клоунского действия, на арену, где вращается деревянный круг. Чаплин и полисмен, вскочив на него, гонятся и борются. Публика принимает этот бег за новый номер программы и неистово рукоплещет небывалому актеру.