А картина получилась действительно изумительная. Приезжающая из деревни в Москву Параня Питунова (ее чудесно играет Марецкая) поступает одной прислугой к парикмахеру Голикову (Фогель), который берет ее только потому, что она не состоит в профсоюзе. Голиков и его жена измываются над Параней, пока к ужасу своему не узнают, что Питунова избрана членом Московского совета от домашней прислуги. Паране готовится торжественная встреча, весь дом на Трубной готовится к этому событию. Тем временем выясняется, что жильцы дома на Трубной стали жертвой ошибки, избрана однофамилица Питуновой. Бедную Параню позорно изгоняют, и на помощь ей приходит профсоюз.
Но дело не в сюжете. Разыгранный в комедийных тонах, фильм показывает нам современную Москву, какой мы ее еще никогда не видели. Каждый актер – тип. Дом на Трубной, все его жильцы, парикмахер, его жена, рабочий клуб, любительский спектакль на клубной сцене, Параня в большом городе, советский шофер, советский автомобиль – все это сделано изумительно. Такой фильм для московского жителя – свой, родной. Для нас – при всей его веселости и легкости – он незабываемая картина современной Москвы.
И еще одно. С первых же кадров на экране вы сразу же видите, что это фильм – русский, резко отличный от американского и от немецкого. И суть – не в оригинальных и свежих приемах, а во всем его построении. Пустячная картина нравов местами захватывает зрителя блеском монтажа и постановки.
Печатается по: Последние новости (Париж). 1928. 20 сент. Подп.: К.
Сергей Волконский «БУРЯ НАД АЗИЕЙ»
Зала «Диамант» показала большой советский фильм[433]. После первых заглавных проекций на экране появилось французское «дозволено цензурой», и даже с номером разрешительной бумаги. Публика приветствовала эту предусмотрительность.
Эта большая картина поставлена режиссером Пудовкиным. Он очень талантлив и разносторонен. Он «режиссирует» и природу (прекрасно «выбирает»), и столь же прекрасно режиссирует людей, тоже и их выбирает. Но сама история, которую нам преподносят, по вымыслу бездарна, а в смысле «историчности» это какое-то жюльверничанье. Царский генерал покоряет монголов. Между ним и монголами еще втираются русские «партизаны», крестьяне (прекрасно выбранные типы). Тут перестрелки, засады, реквизиции, спасание скота от реквизиции, целые переселения, не народов, а рогатых голов, тут монгольские базары, где тысячи людей и лошадей, и монгольские буддийские торжества, священные шествия, ритмические танцы в пустыне, провозглашение Великого Ламы – маленький ребенок, в которого воплотился дух Будды. На торжествах присутствует «генерал Петров» и даже с супругой, невероятной особой, которая на этот случай разоделась в бальное платье с бриллиантовой диадемой на челе и по ухабам монгольской дороги отправилась с супругом в тот великолепный храм, где происходят торжества.