Прежде чем задуть свечу, она спрятала письмо на дне сундука вместе с двумя вилками и бутылочкой, где когда-то был аконит. Она поставит на письме дату, когда будет готова, как только придет время.

32

32

Я шлюха или ведьма?

Направляясь к гавани, вновь выбрав длинную дорогу в обход ратуши, Мэри вспоминала карту Нового Света, которая висела в доме ее родителей. Варианты всегда были, и теперь они с Генри обсудят их. Все равно что бросить камешек в пруд и смотреть, как круги расходятся всё шире. Есть Род-Айленд. Есть Новый Амстердам. Но мир велик, и Мэри знала, что ей нужно оказаться как можно дальше от Бостона, если она хочет начать новую жизнь. Она жаждала удалиться от города, который чуть не привел ее в объятия Дьявола и к убийству двух людей, одного из которых она с уверенностью могла назвать чудовищем. Но она также хотела начать новую жизнь подальше от скамьи этих ограниченных и жалких магистратов и от тролля, который приходился ей мужем.

И она хотела начать новую жизнь с Генри Симмонсом.

Мэри ни словом не обмолвилась ему о своем плане убить Томаса и сделать так, чтобы в этом обвинили Кэтрин. Она только сказала ему, что его поддержка неоценима, и предупредила не беспокоиться о ней, когда матушка Хауленд и ей подобные начнут кудахтать.

Она вспомнила, что ее отец говорил о корабле, который должен прибыть до Рождества — праздника, до которого здесь, в Бостоне, никому нет дела, но именно эту дату Джеймс использовал в качестве ориентира, говоря о графике поставок. Судно прибывало из Вест-Индии и затем возвращалось обратно. Ее отец был знаком с капитаном.

Мэри не знала в точности, какими средствами располагает Генри, но ей было известно, что они у него имеются. Однако наследство он еще не получил. Она не знала, каковы его сбережения.

Но он находчив и умен. Они что-нибудь придумают.

Ее новый план заключался в том, что они скроются на Ямайке, когда придет корабль, о котором упоминал отец. Остров принадлежал Британии вот уже семь лет. Как только погода улучшится настолько, что можно будет плыть в Англию, — скорее всего, это будет в марте, — они с Генри отправятся туда на другом корабле.

Ее родители узнают, что она жива, но, кроме них, — никто. Они не одобрят ее решения покинуть Бостон и будут волноваться о ее душе. Но им станет легче, когда ей больше не надо будет бояться Томаса Дирфилда и наветов, которые преследовали женщин, посмевших возражать мужчинам, что стояли во главе колонии и которые неизбежно пророчили либо изгнание, либо виселицу.

Когда Мэри пришла на склад, Валентайн Хилл сидел за своим столом. Генри нигде не было видно. Почтенный господин поднялся при виде гостьи.