Местоположение Форт-бриджа – в самом узком месте эстуария реки Форт со скалистым островком как раз посередине – обсуждению не подлежало. Тут, близ старинной гостиницы «Хоуз», в которой, между прочим, обедают герои романа Вальтера Скотта «Антикварий» («Хоуз-инн» функционирует по сей день), издавна существовала пристань парома Куинсферри (то есть парома Королевы – в память о Марии Стюарт). Переправа здесь существовала уже при римлянах.

Но проект Бауча пришлось признать непригодным. Более чем полуторакилометровая ширина эстуария и глубина, достигающая в обоих рукавах почти семидесяти метров, требовали огромных пролетов. Постройка же тоннеля была признана невыполнимой по причине значительной глубины эстуария. Вот почему здесь, в отличие от Ферт-оф-Тэй, Бауч избрал схему висячего моста. Но Бейкеру, решавшему проблему устойчивости сооружения к давлению бокового ветра, стало очевидно, что спроектированные Баучем башни высотой сто восемьдесят метров слишком высоки, а их форма недостаточно устойчива. В результате он разработал проект моста консольного типа с тремя башнями: средней на островке и двумя на прибрежном мелководье перед резкими уходами дна вглубь.

Консольные мосты не были типичны для тогдашней Европы, но были издавна известны в практике строительства небольших деревянных переправ на Тибете и в Индии. Бейкеру, знатоку истории мостостроения, эти экзотические прецеденты были знакомы. Их преимущество заключается в том, что «верхние горизонтальные части работают на растяжку, а нижние на сжатие, так же как и центральные вертикали»916. Отважусь назвать принцип консольного моста «поэтикой», на которую ориентировался Бейкер. «Риторикой» же его является все то, чем Форт-бридж отличается от прочих консольных мостов.

Тут первостепенную важность приобретает материал, который гарантировал прочность гигантских пролетов. Речь о получаемой в печах Сименса мягкой малоуглеродистой стали, которая именно в то время впервые «стала доступной в количествах и размерах достаточных для использования в столь крупной конструкции. (…) Сталь была волнующе новым и необычным материалом. Бейкера восхищало, что „листы толщиной в полдюйма можно свертывать, словно газеты, а стержни вязать в узлы, как бечевку“». Он решил, что надежнейшей конструкцией для растяжных балок будет решетка из брусьев L-образного сечения, отлитых из железа, а в качестве балок, подвергающихся сжатию, следует применить стальные трубы917. С одобрения парламента в 1882 году приступили к строительству, длившемуся семь лет.