Во второй части картины «Отец Сергий» титры менее разнообразны, более скупы, их меньше по объему (ведь многое уже разъяснено), но они по-прежнему играют роль путеводителя по экранному повествованию, служат характерологическим комментарием, обнаруживают – почти что в красках, а не только в звуках – психологическое и эмоциональное переживание персонажей. Прочитанные подряд, они образуют цельный текст, сжатый конспект сюжета: историю о том, как распутная мадам Маковкина (Наталия Лисенко), полагающая, что ее чары и пышные формы неотразимы и непременно подействуют на красавца монаха (ведь он же князь, человек большого света!), подействуют так, что он не устоит перед ее соблазнительными оголенными плечами, голыми ногами и снятыми для просушки белыми чулками, и она легко выиграет затеянное пари, и никто ни о чем не узнает, и она развеет наконец свою хроническую тоску и скуку.

«Завтра вы служите обедню…»

«Игуменом монастыря был ловкий человек, с помощью своих светских связей делавший духовную карьеру…»

«А нельзя ли моего бывшего сослуживца посмотреть – отца Сергия».

«Это тот самый… Князь Касатский».

«Рад видеть вас в ангельском образе».

«Ваше преподобие… вы подвергаете меня искушению».

«Чтобы избегнуть соблазнов, Сергий стал затворником в отдаленной Тамбинской пустыне…»

«В соседнем городе».

«Все одно и то же… Я не могу… Мне скучно [реплика Маковкиной]».

«Маковкина, разводная жена – чудачка, мутившая весь город своими выходками…»

«Осторожнее… заряжено…»

«Это дорога в Тамбино… Я буду ночевать у Касатского».

«Боже мой… за что же не даешь мне веры…»

«Приезжайте за мной около 3-х часов утра».

«Пустите… я вся замерзла…»

«Да я не дьявол… Я просто грешная женщина… заблудилась… ищу приюта…»

«…я сбилась с дороги… и если б не набрела на вашу келью…»

«Вы располагайтесь здесь, а я пройду сюда…»

«Не входите сюда… я вся мокрая… ноги, как лед…»