На роль Вронского сначала был утвержден актер Андрей Руденский – в 1993-м ему было 34 года, но прибавление к ним еще 15 лет делало из него почти пятидесятилетнего ловеласа. Планировалось заменить его моложавым Сергеем Безруковым, он даже успел приступить к съемкам, однако предпочел главную роль в сериале «Есенин». Опять вспомним, что Анна называет Вронского за его сияющую молодость «офицером-мальчиком» (ему в романе 23 года). В картине Соловьева его играет 39-летний актер Ярослав Бойко, крупный статный мужчина; в интимной любовной сцене с Анной камера долго любуется его обнаженным телом (вид сзади), как бы давая зрителю разгадку, почему Анна так увлеклась этим далеко не мальчиком. Да и она совсем не девочка, особенно когда смотрит на своего возлюбленного неподвижным взглядом. Здесь сиятельный граф Вронский – купринский или чеховский ротмистр, из низов, но никак не аристократ с богатым родословным древом.

Сегодняшний зритель, выступающий на форуме «КиноПоиск», не скрывает своего разочарования и обманутых ожиданий.

«Как ни старался режиссер, изменяя образ в угоду авторской интерпретации Анны как нервической декадентки, как ни старалась Друбич, но вынужден признать, что эта замечательная красивая женщина является актрисой с очень ограниченным потенциалом, использованным ранее Соловьевым в иных фильмах. Для фильма очень рваного, сузившего книгу в два раза, непопадание с образом и кастингом главного центрального персонажа фатально»[440].

«Татьяна Друбич… Что сказать… Во всех фильмах, где я ее запомнил, она грешит с одним и тем же выражением лица… Хорошо то, что она даже не пыталась сыграть Самойлову в роли Анны… Над Друбич будет вечно возвышаться призрак Самойловой и торжествующе хихикать»[441].

«Я не увидела во Вронском-Бойко того блистательного кавалера, красавца-офицера, представителя золотой молодежи, что рисовал читателю Лев Толстой. Вронский Ланового сводил с ума одним взглядом, одним тембром голоса, а тут – непонятная мрачная личность, да еще говорит как-то невнятно, слоги проглатывает. Тень, которую Анна привезла с собой из Москвы, в прямом смысле слова. Разве это аристократ? И как Анна с таким занудой могла протянуть даже месяц?… Плывут Анна и Вронский в гондоле по венецианскому каналу, а закадровый голос говорит о том, как непозволительно счастливы и влюблены они были друг в друга во время их жизни в Италии. Что же видим на лицах актеров? Ничего! Сидящие статуи с пустым взглядом»[442].

И еще: «Про актеров вообще стоит сказать отдельно. Во-первых: они все ужасно, ужасно старые. Это не нормально, это позор и мрак, когда актеры старше своих героев на 20-30 лет, это отвратительно и убого. Я понимаю, что всем надоел набор: Безруков, Пореченков, Хабенский, Боярская… Но ведь есть и другие хорошие молодые актеры, да, они все наверняка хуже Абдулова и точно хуже Янковского, но они моложе, и с ними это все не было бы похоже на последний спектакль в доме Актера-пенсионера»[443].