— Ваши заслуги перед городом, дорогой доктор, — говорил я ему, — по наследству не передаются, и ваш сын на проценты от них не проживет. Либо он впредь будет соблюдать дисциплину, либо лишится последнего шанса — сдавать на аттестат зрелости в будущем году. Другого выхода нет. Понятно?

Вот тогда-то я и узнал, что Кобленц молчать не любит. Яблоко падает недалеко от яблони. Яблоня растет недалеко от упавшего яблока. А мне следовало бы предупредить Конца. Произнося свои речи, Конц поглядывал на главного архитектора. Либо ты его победишь, либо он тебя. Но Конц своим ответом отпустил грехи Кобленца. Духовный суверенитет приобретает все большую потребительную стоимость. Я бы не удивился, если бы Кобленц снова бросил в бой Эйнштейна и Лютера. Что ж, пусть Конц почувствует, каково выбираться из ловушек, расставленных нашим культурным наследием.

Молчание затянулось, и Конц спросил:

— Может, сделаем перерыв?

И тогда кто-то — нет, не Кобленц — поднялся с места и сказал:

— Сначала вы обрушиваетесь на любой вид отдыха, а теперь сами предлагаете перерыв. Кто вы, собственно, такой, чтобы требовать от нас мгновенного решения столь запутанных вопросов? Свалились как снег на голову и несете тут всякую несуразицу…

В зале засмеялись, и скованность сразу исчезла. Мы облегченно вздохнули. Но тут же выяснилось, что остряк опоздал иа совещание и не слышал ни того, как я представлял Конца, ни рассуждений последнего.

— Вот уже неделя, как товарищ работает у нас секретарем горкома, — повторил я. — С понедельника.

Я не мог удержаться от этого небольшого уточнения. С понедельника — значит, меньше недели, и за это я уцепился. О том, что Конц прибыл по рекомендации Центрального Комитета и, следовательно, не зря пользуется доверием партии, и умолчал. Неужто я нее еще хотел, чтобы он на чем-нибудь споткнулся? А кому, спрашивается, стало бы от этого легче? Я же знал: Конц с самого начала действует не за свой страх и риск. Напротив. Он являлся как бы образном железной дисциплины, кстати, его предшественник был освобожден от должности в конечном счете именно за то, что игнорировал постановление о реконструкции города и зря потерял время — такова была формулировка. Выходит, нужно держать ухо востро. Решение. Конц, будет принято сегодня же и именно в этой зале.

— Как бы там ни было, — не унимался опоздавший, — то, что вы пытаетесь нам навязать, такая же утопия, как если бы вам вдруг вздумалось пустить Заале по другому руслу, через город, или заставить ее течь в гору, или под землю, как то сделали боги со Стиксом… Только куда же вы денете воду, вы, умник?