2. ИДИОМАТИЧЕСКИЙ ПЛАН В ПОЭЗИИ МОДЕРНИЗМА ОБЩИЕ ЗАМЕЧАНИЯ

2. ИДИОМАТИЧЕСКИЙ ПЛАН В ПОЭЗИИ МОДЕРНИЗМА

ОБЩИЕ ЗАМЕЧАНИЯ

Насколько работа Мандельштама с фразеологическом планом языка уникальна? На этот сложный вопрос можно дать только предварительный ответ, поскольку язык поэзии (и прозы) русского модернизма изучен недостаточно, а проблема переосмысления идиоматики не так часто привлекает внимание исследователей. Представляется, что семантика мандельштамовских текстов уникальна в плане работы с фразеологией: такой концентрации и таких сложных смысловых эффектов на основе идиоматического языкового плана никто из русских модернистов, по-видимому, не достигает. Однако здесь речь идет в большей степени о количестве, – разумеется, многие модернисты фразеологию так или иначе перерабатывали и модифицировали.

Вообще, стоит сказать, что фразеология – напрашивающаяся мишень для языковой игры в литературных текстах, что легко объясняется ее семантической заданностью в узусе. Иногда фразеология просматривается явно, и в языковых литературных шутках идиоматическая семантика и лексическая сочетаемость элементов фразеологизма часто обыгрываются (см. хотя бы список примеров: [Санников 2002: 297–317]). Иногда, впрочем, идиоматика неочевидно проявляется в произведениях, выступая отчасти смысловым мотиватором необязательного смешного фрагмента текста. Приведем лишь один яркий пример. В. Шмид обратил внимание на то, что поведение Сильвио в пушкинском «Выстреле» – «Бывало, увидит муху и кричит: „Кузька, пистолет!“ Кузька и несет ему заряженный пистолет. Он хлоп, и вдавит муху в стену!» – основывается на переосмыслении поговорки он и мухи не обидит [Шмид 2013: 183] (см. также: [Шмид 2013: 256] о похожем, но более ироничном случае работы с фразеологией в «Гробовщике»).

Поскольку трансформация идиоматики является простым механизмом для создания комического эффекта, неудивительно, что фразеология имеет ключевое значение в эпиграммах и шуточных стихах и посланиях в поэзии XIX–XX веков.

Идиоматический план в самом общем виде, конечно, присутствует и в «серьезной» поэзии XIX века. Выделенные нами классы 1 и 2, а также случаи, близкие к 4.2.1 (синонимическое развитие фразеологии, но такое, что связь с фразеологизмом все-таки ощущается), часто встречаются у Пушкина, хотя в его стихах не всегда получается различить – в силу процесса становления литературного языка, – идет ли речь о переосмыслении общеязыковой фразеологии или же о переосмыслении фразеологии поэтической (см. подробнее: [Виноградов 1935] – о языке Пушкина и его эпохи; [Григорьева, Иванова 1969] – о пушкинской фразеологии).