— Не могли бы, — ответила Аша. — Не хочу твои дела делать, не хочу одних зверей на других натравливать. Не хочу длить. Сама не буду и тебе не дам.

— Ну, смотри, — сказал Гуров. — Защищать тебя некому. Бабка твоя ушла, сам знаю. Я за Дегуниным слежу, место не простое.

Аша молча кивнула.

Гуров знал, что не отступит, и знал, что деваться некуда им обоим. Она была девушка серьезная и ставила его перед выбором с решительностью умной волчицы: хочешь спасать свой мир — убивай меня, сама не поддамся. Пистолет был при нем. Думать об этом не хотелось. Страшно сказать, он никогда еще не стрелял в людей.

7

7

Плоскорылов ворвался в избу ровно в этот момент. Он не мог упустить случая: Гуров должен был видеть, что капитан-иерей сражается в первых рядах.

— Инспектор! — крикнул он, размахивая гранатой. — Вы в опасности?

Гуров окинул его таким взглядом, что более впечатлительный персонаж растаял бы в воздухе.

— Ты что здесь делаешь? — спросил он тихо.

— Вашу жизнь, инспектор… спасаю вашу жизнь… вы в опасности… кругом ЖД…

— Пошел на х…!— заорал Гуров, и западный ветер пролетел по Дегунину тяжелой холодной птицей.

— Инспектор…— попятился Плоскорылов. Он и вышел бы из комнаты, но сзади его вдруг похлопали по плечу.

— Тихо, тихо, капитан. Не спешите. Поговорим.

Это был Эверштейн, взявшийся непонятно откуда.

— Ба, Гурион! — воскликнул он. — Какая встреча! Контрразведка и тут впереди. Но уж этого вы не трогайте, не трогайте. Этот — мой.

Плоскорылов дрожал и покрывался крупным потом.

— Как это вы его выцепили? — без умолку трещал Эверштейн. — Я и мечтать не мог о такой удаче. Ну, думаю, этот-то мне никогда не дастся! Я ведь могу добраться только до тех, кто в бою, а патриотические мыслители всегда в обозе. Много, много про него наслышан. И как он при пытках любил присутствовать, и пленных расстреливал, и своих мог… Колоритнейший персонаж! Да, Плоскорылов, гранатку-то отдайте. Отдайте, нечего. Все равно не взорвется. Во-первых, не умеете, а во-вторых, небоевая.

— Она боевая! — завизжал Плоскорылов.

— Бросьте, бросьте. Боевое — вот, это настоящее, оно действительно стреляет, — он достал маленький хазарский пистолетик, прекрасное боевое оружие, мечту офицера. — Давайте ваш муляж, и нечего.