В первой песни «Старшей Эдды» вёльва-провидица вспоминает «девять миров» и девять древесных основ или корней, при этом вводятся дополнительные пространственные объекты: три корня, соответствующие людям, инеистым великанам (хримтурсам) и Хель. Кроме Иггдрасиля, вертикальная проекция представлена также радужным мостом Биврёстом, соединяющим землю и небо.

Хронологически германо-скандинавская мифология делится на мифы творения и конца мира, имеющие зеркальную структуру. Мир возникает из взаимодействия воды и огня с холодом и погибает от пожара и наводнения, стужи и жары. В «начальные» и «конечные» времена повторяются типологически схожие поединки богов и демонов. Источник данных представлений, возможно, стоит искать в мифах финно-угоров и народов Сибири. Отчасти его реликты сохранились в языческих представлениях славян (описание надвигающейся вселенской беды в «Слове о полку Игореве»). В то же время асы и ваны (основные группы скандинавских богов) враждебные в «начале», выступают в «конце» как единое племя богов под предводительством Одина. Поэтому неудивительно, что роль главного смутьяна выпадает Локи, сыну ётунов. Если Один выступает главным устроителем в мифах творения, то Локи – главным разрушителем установленного мирового порядка.

Мир возникает после того, как заполняется пустота – мировая бездна Гинунгагап. Великаны не только противостоят богам в пространстве, но и являются более древними существами. Первосущество великан-гермафродит Имир рождается из остывающих подземных вод (Эливагар), заполнивших мировую бездну Гинунгагап. Из его подмышек, а также от трения ног рождаются другие инеистые великаны (этот эпизод присутствует также в финно-угорской мифологии). Боги убивают великана Имира и создают из его тела мир (Пуруша в индийской мифологии, Тиамат – в вавилонской, Пань-гу – в китайской).

Боги, сыны великана Бора, «поднимают» землю и устраивают на ней прекрасный Мидгард. Один, Лодур и Хёнир оживляют древесные прообразы людей (Аск и Эмбля), которые, собственно, и должны жить в Мидгарде. Объявляются норны, предрекающие их судьбы. Боги устраивают небесный свод и определяют обязанности солнца (Соль) и месяца (Мани) – сестры и брата.

Интересно, что в этой части германо-скандинавская мифология имеет заметное сходство с мифологией древних тюрков. В обоих случаях речь идет о преодолении первобытного хаоса волевым усилием небожителей (в древнетюркской мифологии верховный бог Тенгри отделяет землю от неба). Можно также предположить определенное родство образов Одина и Тора с образами тюркских божеств Ульгена и Тенгри, эстонского Таары, обско-угорского Торума. Как и в германо-скандинавской мифологии, большую роль в мифологии древних тюрок играет волчий культ. (Нелишним будет вспомнить и римскую легенду о Ромуле и Реме.)