Если в культе большое значение имели Тюр и Фрейр, то действующие лица повествовательных мифов главным образом Один, Тор и Локи (принадлежащий к роду инеистых великанов). Они выступают прежде всего в роли разнообразных культурных героев. У Одина подчеркивается ум (в его древнем понимании, включающем колдовство и коварство), у Тора – телесная сила и воинская ярость, у Локи – хитрость и плутовство. Соответственно, Тор выступает как усмиритель великанов и Мирового Змея, Один – как добытчик священного меда и рун, носитель мудрости, магии и пророчеств, а Локи – как вечный похититель (посредством мошенничества) мифологических ценностей у карлов для богов, у богов для великанов, как гарант их вечного круговорота.

* * *

Германо-скандинавская мифология, что имело место и в случае с греческой мифологией, оказала решительное влияние на героический эпос. Наиболее ранние из сохранившихся произведений героического эпоса – это англосаксонские поэмы «Беовульф» (запись около 1000 г.), «Битва при Финсбурге» (IX в.), «Видсид», «Деор» (обе – X в.); немецкие «Песнь о Хильдебранде» (нач. IX в.), «Вальтарий» (IX в.). Тем не менее главный массив записей героического эпоса датируется XIII в. Прежде всего речь идет о немецкой «Песни о Нибелунгах», героических песнях «Старшей Эдды» (песни о Вёлунде, Хельги, Сигурде, Гудрун, Брюнхильд, Атли, Хамдире) и разделе «Язык поэзии» в «Младшей Эдде», исландской «Саге о Вёльсунгах» и норвежской «Саге о Тидреке Бернском».

Традиционная точка зрения указывает на то, что героями германо-скандинавского эпоса являются персонажи как вымышленные, так исторические, но от последних в эпосе, как правило, сохранены лишь имена, а события, с которыми они были связаны в действительной истории (эпоха великого переселения народов IV–VII вв.), представлены в виде родовых междоусобиц и личных конфликтов, обросли фантастическими элементами. Часто разделенные целыми поколениями исторические персонажи действуют совместно, например Аттила и Теодорих Великий. Только позднее, в сагах XIII века, германо-скандинавский эпос обогащается некоторыми безусловными историческими деталями, связанными с военной активностью викингов. Тем не менее еще в позапрошлом столетии русские историки отметили большое значение саг о Руциланде и Гардарике. В некоторых случаях сообщаемая ими информация, несмотря на элементы явного вымысла, является уникальной. Тут нельзя исключить, что саги могут, пусть и в легендарной форме, передавать какие-то глухие отзвуки несохранившихся славянских преданий о войне с гуннами, Аттилой и, таким образом, серьезно дополнять летописные и позднейшие фольклорно-книжные свидетельства о самых первых веках Руси времен антского князя Божа (Буса) и Рюрика, о борьбе с аварами (обрами) [188]. Есть в памятниках германо-скандинавского эпоса немало подробностей, касающихся балтийских славян, поляков, предков латышей, эстонцев, финнов. Также важны саги для изучения раннесредневековой истории финно-угорских и тюркских народов Поволжья и Приуралья (саги о Биармии, пребывании викингов на Волге).