Получается (если верить самобытным коломенсковедам), что Пушкин был не прав и свой век Назон завершил в Коломенском, на берегах Москвы-реки, а не Днестра. Определенный шарм рассказу придает то, что находка 1957 года была сделана школьниками из местного колхоза «Огородный гигант» им. Хрущева. Вот какие интересные сказки…
А дворец тем временем ветшал, постепенно приходя в полную негодность и представляя опасность для его обитателей. Поэтому и стали его понемногу разбирать. В июне 1751 года разобрали две светлицы и сени с нужником, в октябре 1754 года – печи и камины в верхних хоромах, что уже не позволяло жить в царских покоях в зимнюю пору…
Дорога в Коломенское стала постепенно зарастать. Даже и не верилось, что еще век тому назад бушевали в пределах государева села роковые страсти, шумел народ, требовавший выдачи очередного боярина-кровопийцы. Коломенское вместе с Первопрестольной Москвой будто облезло, обшарпалось, потеряв свой самодержавный нрав и лоск. Куда уж было возить сюда иностранных послов, что они могли здесь увидеть? Разве что разваливавшееся на глазах восьмое чудо света…
А в Петербурге один дворцовый переворот следовал за другим. В июле 1762 года, свергнув своего супруга Петра III, власть захватила тридцатитрехлетняя София Фредерика Августа Анхальт-Цербстская. Казалось бы, что воцарение прусской княжны, с акцентом говорящей по-русски и никоим образом не связанной с этими древними местами, не сулило Коломенскому ничего хорошего. Но надо же такому случиться, что именно при ней село обрело вторую жизнь. В старые меха, если можно так выразиться, влилось молодое вино.
Несмотря на то что за тридцать четыре года царствования Екатерина II наведывалась в Москву лишь пять раз (1762, 1767, 1775, 1785, 1787 годы), каждый ее визит можно считать судьбоносным для развития Белокаменной и ее пригородов. Впервые императрица посетила Коломенское во время своей коронации, 4 октября 1762 года. Утром, «пред полуднем», Екатерина «изволила иметь выход в Коломенское село и, онаго не доезжая, изволила забавляться с придворными кавалерами егерною охотою». Вдоволь настрелявшись, Екатерина проголодалась и «в прибытие в село Коломенское изволила кушать обеденное кушание в числе находившихся в свите Е.И.В. (Ее Императорского Величества. –
Интересно, что Головинский дворец упоминается в этом отрывке из камер-фурьерского журнала с большой буквы. А Коломенский дворец вообще никак не поименован, что весьма символично, т. к. от его «царскости» к тому времени осталось лишь название, поэтому и не заночевала императрица в покоях русских самодержцев. Но остатки былого величия все же произвели на нее впечатление, обветшавший дворец своим внешним видом все же сильно отличался от петербургских загородных резиденций – Гатчины, Ропши, Петергофа и других.