Я уже знал, что сегодня 28 марта, и сказал Ифраимову: «Наверное, последний настоящий снегопад, до января снега вообще не было, так я и остался в этом году без зимы».

«Нет, Алёша, – ответил он грустно, – это не последний снегопад, снег будет идти еще сорок дней и сорок ночей, будет падать и падать…»

«Но ведь такого не может быть, – возразил я, – чтобы в Москве весь апрель и половину мая каждый день без перерыва шел снег».

«Да, – сказал Ифраимов, – прежде подобного действительно не бывало, но нынешний год не похож на предыдущие; вслед за тем, как сорок дней кончатся, пять месяцев, сто пятьдесят дней, будет бушевать пурга, метели, они нанесут столько снега, что от самых высоких гор до последней низины, от юга и до севера всё замерзнет, всё потонет и уйдет под снег. Лишь следующей весной придет тепло, и он наконец растает, водой стечет в море».

«Получается, – сказал я, – что это как потоп… Кто же этот год тогда переживет?»

«Это и есть потоп», – подтвердил Ифраимов.

«А тот, первый потоп, – спросил я, всё еще не до конца ему веря, – из-за чего он был? Почему Господь хотел нас погубить, и сейчас – почему сейчас Он опять это хочет?»

«Господь, – сказал Ифраимов, – создал земной мир таким же завершенным и прекрасным, каким был Рай, всё словно было на вершине, в расцвете, и человек тоже; но душа его была душой ребенка, она родилась только вчера и только вчера начала длинный путь, который должна пройти душа человека, чтобы узнать, что в мире добро, а что зло. Адам был ребенком, взрослым ребенком, и, отведав плода с Древа познания добра и зла, получив высший дар – дар творения, он начал играться с ним, как всякий ребенок. В том, что он делал, он был беззаботен, бесстрашен, душа его еще не была воспитана, и он не знал за собой греха.

Изгнав Адама из Рая, Господь отдал ему всю Землю, чтобы он управлялся на ней сам, и отошел в сторону. Но человек не остановился в познании, не испугался своего дара, я говорю: он был бесстрашен, как ребенок; мир вокруг был един, всё соединялось со всем – и это был восторг обладания друг другом, понимания, что всё-всё тебе родное, всё – твое, и ты принадлежишь всему. Ты не один, слава Господу, ты не один, ты – лишь часть целого и ни за что не в ответе. Всякая плоть извратила свой путь, даже ангелы стали входить к дочерям человеческим, увидев, как они прекрасны. Живое забыло заповедь Господа, сказавшего: “И произвела земля зелень, траву, сеющую семя по роду ее, и дерево, приносящее плод, в котором семя его по роду его. И увидел Бог, что это хорошо”. Скоро мир заселили невиданные уроды и ублюдки, из подобия Рая земля сделалась некоей чудовищной кунсткамерой. Она растлилась, наполнилась убийствами, злодеяниями, насилием, и Господь, узрев это, ужаснулся миру, который Он породил.