Начальник этапной комендатуры Деречин, в будущем шеф управления Белосток-Гродно (1 ноября 1916 – 1 февраля 1918 гг.) и шеф объединенного военного управления Литва (1 февраля – 3 ноября 1918 гг.) Т. фон Хеппе в своих воспоминаниях писал о 5 тыс. работниках из числа гражданского населения в Беловежской пуще в конце 1916 г.[1515] Кроме того, к работам на лесозаготовках были привлечены военнопленные (крупнейшими национальными группами были русские и французы) и немецкие военнослужащие в качестве узких квалифицированных лесных специалистов или же с функцией надзора и контроля. Под конец 1916 г. в Беловежском военном лесном управлении было занято свыше 8 тыс. человек, что было больше, чем суммарно в управлениях Гродно и Белосток (см. таблицы 5, 6).

Глава военного лесного управления Беловежа майор ландвера др. Эшерих в докладе «О значении Беловежской пущи для немецкой экономики» от 23 августа 1917 г. определял ориентировочное количество гражданского населения, которое было задействовано на работах в пуще, в границах 8-10 тыс. человек, тяглого скота -1-1,2 тыс. голов[1516]. Указанное количество работников, однако, называлось как недостаточное для исполнения запланированного объема работ, а физическое состояние работников не удовлетворяло немецкие власти. Для работы на лесозаготовках набиралось население из близлежащих городов: Белостока, Бельска, Пружан, Волковыска, Нового Двора и Свислочи. Отмечалось, что работников из близлежащих деревень не хватало, так как большая часть населения была принудительно выселена российскими властями.

Таблица 5

Численность работников в военных лесных управлениях Гродно, Белосток и Беловежа в период октябрь-декабрь 1916 г.[1517]

Таблица 6

Численность работников в военных лесных управлениях Гродно, Белосток и Беловежа в период январь-март 1917 г. [1518]

Капитан ландвера в запасе д-р Войт, один из руководителей центральной администрации военного лесного управления Беловежа, отмечал, что на лесозаготовительные работы очень быстро в большом количестве прибывали «…старики и подростки, женщины, девушки и дети, со своими пожитками, поместившихся в котомках и мешках за плечами, в большинстве своём беженцы в потрёпанной одежде, встревоженные и полуголодные люди, среди которых многие видели лучшие времена»[1519]. Кроме того, большинство из работников не имело никакого опыта работы на лесозаготовительных работах, что приводило к частным несчастным случаям на производстве. «Начало работ были трудными […] как для работников, которые никогда не держали в руках пил и топоров, как и для проводивших обучение лесного персонала, которые с людьми, говорящими на другом языке, не могли найти никакого понимания»[1520]. Часто гражданскому населению поручалась работа, с которой чисто физически было очень сложно справиться. К примеру, труд привлеченных работников, в подавляющем большинстве женщин, девушек и подростков использовался на строительстве одного из участков железнодорожной узкоколейки в Беловежской пуще. Е. Войт, пишет, что они совершенно не были обеспечены теплой одеждой и обувью для таких работ: «Часто недостаточно одетые, дрожащие на морозе, вообще непривыкшие к тяжелой работе, эти люди работали без устали целый день. В полдень они собирались около полыхающего костра, чтобы обогреть окаменевшие конечности и съесть свою скромную еду»[1521].