— К тому же ты хозяин, даешь нам работу… Позавчера навьючил нас тухлятиной, да вдобавок еще и обругал.

— Ну ладно, угощай!

Ребята приперли Евтихиса к стенке. Он получил приданое, открывает мастерскую, почему же с таким недоумением уставился он на них?

— Спросите Мэри, она вам расскажет, чем мы пробавляемся.

Они обернулись и с невольным уважением посмотрели на Мэри: эта худенькая девушка принесла Евтихису богатое приданое, целую ткацкую мастерскую.

— Вот уже пять дней… Все чай пьем. Один раз только в гостях…

Приятели расхохотались. Видно, это новая уловка Евтихиса.

— А ткацкая мастерская? — спросил Фанис.

— Это другой разговор… Пока она не откроется, я не разменяю ни драхмы… Мэри с голодухи совсем свихнулась…

— А почему ты не приходишь в Монастираки? Поработали бы вместе.

— Дело тебе говорят. Почему бы тебе не поработать, пока не открылась мастерская? — не утерпела Мэри.

Евтихис не упустил случая накинуться на нее; пусть все видят, что он не миндальничает со своей супругой, а задает ей жару, когда она строит из себя умницу и суется со своими мнениями.

Иорданис заглянул в соседнюю комнату.

— Здесь у тебя пусто? — спросил он.

— Там и за стенкой мы поставим ткацкие станки, — объяснил Евтихис. — Я внес задаток за две машины!

— Пока ты соберешься, лето наступит… Ухнут денежки твоего тестя… Попроси свою женушку принести нам воды…

Евтихис начал терять терпение. Он сам пошел на кухню.

— Что с тобой, детка? — спросил он Мэри.

— Распустил ты их. Кто так разговаривает с хозяином?

Евтихис поцеловал ее в щеку и понес в комнату воду. Приятели замолчали, как только он вошел. Иорданис решил оправдаться: