– Тебе следовало и девочку твою к нам привести. Она уж, наверное, совсем большая, дети так быстро растут.
– Да уж, – сказала я, вспомнив о школьном дневнике Конрада и о его переписке с Эмили.
– Конрад говорит, что она очень на тебя похожа. Ты в ее возрасте такой же была.
Я несколько напряглась:
– Он ее видел?
– Мы показывали ему фотографии, – сказала мама. – Да, и еще он ее видел, когда она домой из школы возвращалась.
Меня вдруг охватил бешеный гнев. Интересно, и давно этот человек за нами следит? Уж
И я сказала – несколько более резко, чем намеревалась:
– Но если это действительно Конрад, то где же он был целых восемнадцать лет?
Отец положил руку мне на плечо.
– Все в свое время, моя дорогая. Это так сложно сразу объяснить…
– Ну, а все-таки, папа? Он сам тогда убежал или его украли? Неужели он и
– Он рассказал нам все. Но без подробностей. И просил нас пока что не рассказывать это тебе. Видишь ли, детка, он хочет сам тебе все рассказать, как только все немного утрясется.
– Удобно устроился, – буркнула я и спросила: – Но, может быть, ты, папа, мне расскажешь по крайней мере, где он живет, чем занимается и почему решил вернуться именно сейчас, после стольких лет отсутствия?
Мать, жадно прислушивавшаяся к нашему разговору, с тревогой на меня глянула. Она выглядела какой-то изголодавшейся; на щеках у нее по-прежнему горел румянец, но теперь уже не от радостного возбуждения.
– Пожалуйста, Беки, не будь такой, – с упреком сказала она. – Не надо сейчас, ведь мы только что вновь стали семьей…
И я почувствовала, как где-то под грудиной у меня разрастается раскаленный шар невыносимого напряжения. Это было даже слишком знакомое ощущение, и я знала, что еще мгновение, и этот шар взорвется со страшным гневным рычанием, и я уже не смогу ни сохранить прежнее терпение, ни удержать свой бешеный гнев.
Отец, заметив, в каком я состоянии, тут же вмешался и сказал матери: