– Папа, с тобой все в порядке? Что-то с мамой?
–
– Никуда не уходи! Я сейчас приеду.
Я швырнула трубку на рычаг и бегом бросилась к машине, забыв даже обуться. Но еще в пути, до боли сжимая рулевое колесо и проклиная каждый дорожный знак, я поняла, что безнадежно опоздала. Я чувствовала это в воздухе, как порой издалека чувствуется запах гари.
Глава вторая
Глава вторая
Конечно, каждому ребенку должны сниться сны, в которых его родители умирают. А начинается все это с волшебных сказок. С приключения, с путешествия, с хорошенького принца. И заканчивается, разумеется, сказочной свадьбой. Мне такие сны снились довольно часто, особенно пока я росла; и мне всегда казалось, что неизбежное, внезапное – и предпочтительно безболезненное – исчезновение с Джексон-стрит двух любимых, но преследуемых призраком фигур возвестит начало моего собственного приключения.
Однако у меня все сложилось иначе. И сказочную историю, и сказочную свадьбу пришлось отложить, потому что о себе заявила совсем другая и куда более мрачная сказка. Вы, Рой, эту историю, возможно, помните; о ней немало писали в государственных газетах, несмотря на все попытки Доминика как-то этому воспрепятствовать.
Согласно приговору коронера, это был несчастный случай. Газовый камин в спальне моих родителей уже давно был неисправен, и они, опасаясь утечки, никогда им не пользовались. Но в ту ночь они включили его на полную мощность, закрыли дверь и легли на кровать, держась за руки, прямо поверх покрывала. Одеты они были словно для воскресного похода в церковь, и между ними лежала фотография Конрада. Когда я утром их обнаружила, оба были еще теплые, хотя, конечно, газовый камин работал всю ночь, да и на улице в середине августа даже ночью было совсем не холодно. Почему же, можете вы спросить, я так и не сказала полицейским о человеке, который сумел их обмануть и выдал себя за Конрада? У меня, разумеется, не было ни малейших сомнений в том, что именно это и послужило причиной их самоубийства. И добила их не столько утрата всех накопленных средств, сколько очередной подлый обман, очередное крушение надежд и то, как глупо они снова попались на крючок очередному мерзавцу. Однако никаких реальных доказательств того, что именно Джером писал им письма, у меня не было, а он вел себя крайне осторожно: о деньгах в своих письмах ни разу не упомянул, да и потом не стал проявлять беспечность и переводить наличные на свой банковский счет. Так что для следствия мое слово было бы против его слова, а он отлично умел вызывать доверие и выглядеть чрезвычайно правдоподобно, тогда как я была всего лишь молодой женщиной, за которой к тому же с детства тянулся след определенной психической неустойчивости. Никто бы моим доводам попросту не поверил. Ведь и мои родители не поверили мне, когда я тщетно пыталась все им растолковать. А ему поверили!