Я вовсе не планировала заранее прямо там его и прикончить; все-таки требуется время, чтобы приучить себя к мысли о возможности подобного поступка, и особый настрой. А мне вообще казалось, что ни на какое убийство я не способна. Нет, я, конечно, понимаю, как глупо это звучит; ведь все мы, абсолютно все, на это способны. Даже вы, Рой. Даже я. Даже ваш старый друг Эрик Скунс, чья зеленая машина действительно находилась в тот день на стоянке школы «Король Генрих». Он тогда привез юного Кристофера Милка на «свидание» с директором школы – дабы мальчишка извинился за испорченную общешкольную фотографию и как-то объяснил свой поступок. Старый директор, получив снимки, потребовал, разумеется, чтобы к нему непременно доставили и Конрада, но моего брата так нигде и не сумели найти.

Фентимен явился в своем оксфордском блейзере, поверх которого накинул макинтош тускло-коричневого цвета. На лацкане у него, как всегда, красовался значок префекта, и я еще подумала: не этот ли значок заставил моих родителей сразу же поверить, что к ним вернулся их сын? Глупо, конечно. Хотя они бы и любому прохожему поверили, если б тот случайно произнес имя моего брата. Но значок префекта был навсегда запечатлен в их памяти. И они, увидев его, сразу расслабились, ни на секунду не подумав о том, что подобные дешевые значки в массовом порядке штампует местная фирма, выпускающая и те школьные дневники, в которых вы, Рой, постоянно ведете свои записи. То, что Фентимен и сегодня нацепил этот значок, разбудило в моей душе глухой гнев, но я все же сдержалась и, приветливо ему улыбнувшись, сказала:

– Как это мило, что вы согласились со мной встретиться.

– Разве я мог противиться? – галантно ответил он.

Внешне он казался спокойным, но я все же чувствовала его внутреннее напряжение. Видимо, моя записка наконец-то заставила его поволноваться. Но за внешним спокойствием и тщательно скрываемым внутренним напряжением была и еще одна его личина – выражение абсолютного самодовольства. Вы же видите и этот мой значок, и этот мой блейзер, словно говорила она, и прекрасно понимаете, что я-то полностью соответствую занимаемому мной месту. А вы? Неужели вы действительно думаете, что если прямо сейчас явитесь в «Сент-Освальдз» со своими подозрениями и жалобами, то ряды тамошних сотрудников не сомкнутся, чтобы меня защитить? Он не сказал этого вслух, но я поняла. Он действительно вошел в «Сент-Освальдз» через широко распахнутые парадные двери. Мне же пришлось бы входить через узкую боковую дверь. А если я вообще хочу туда войти, еще и за это сражаться.