Рис. 14.5. Курс доллара США в корейских вонах и процентная ставка по недельным межбанковским кредитам

Поддерживать падающую валюту следует иначе — сначала объявить о намерении поддержать ее курс, а затем сократить денежную массу с помощью операций на открытом рынке. Это приведет к непродолжительному повышению краткосрочных процентных ставок, однако в долгосрочной перспективе поможет понизить ставки, поскольку риск падения валюты будет сведен к минимуму. В действительности ставки снижаются уже на третий день, максимум на пятый. Так, в Гонконге, где механизм валютного регулирования действовал через коррекцию денежной базы, краткосрочная межбанковская ставка предложения (HIBOR) во время Азиатского кризиса порой взмывала вверх, но в целом удерживалась в пределах 4–6%. При этом Гонконг ввел один из самых успешных механизмов валютного регулирования в мире, в то время как бразильский реал обрушился — несмотря на то, что целевая процентная ставка превысила 35 %! По мере снижения рисков валюта начинает вызывать доверие, спрос на нее растет. Механизм управления валютой — такой как предложенный Стивом Ханке в Индонезии — автоматически сократил бы предложение денег и поддержал бы рупию. Однако для резкого повышения спроса на рупию было бы достаточно, если бы в связи с введением механизма валютного управления доверие к ней окрепло (на самом деле достаточно даже информации о намерении ввести такой механизм). Сокращать предложение рупий не пришлось бы. И в самом деле, механизм валютного управления может увеличить спрос на деньги! (См. рис. 14.6.)

Рис. 14.6. Гонконг: однодневная ставка по межбанковским кредитам, 1997–2000

Южная Корея, Таиланд и Индонезия именно так и поддержали свои валюты: сначала они объявили о намерении восстановить прежний курс, а затем сократили предложение денег с помощью изменения монетаристских целевых показателей. Банк Таиланда ежедневно публиковал курс бата к золоту на своем сайте, аналогичная информация появлялась на страницах Bangkok Post. Неудивительно, что бат быстро вернулся на уровень 1996 года. Управление денежной базой в очередной раз оказалось главным инструментом денежной политики. Тайский бат и южнокорейская вона начали расти в январе 1998 года. С января 1998 года по январь 1999 года денежная база Таиланда увеличилась всего на 1 %, а денежная база Кореи за тот же период сократилась на 14 %. Подобно Банку Таиланда, Южнокорейский Центробанк возвратил вону ровно на тот уровень, где она находилась до кризиса — около 305 000 вон за унцию золота. Однако к тому времени этот уровень грозил дефляцией, и воны пришлось немного понизить.