Русским не стоило рассчитывать на то, что им предложат «план Маршалла». С коммунистической угрозой было покончено; осталось только удостовериться, что больше она не возникнет. На протяжении всего XX века победители первым делом пытались добить побежденных. О решении обезвредить Россию никто не объявлял:, не последовало ни «плана Моргентау», ни Директивы 1067. Но в реализации необъявленного плана приняли участие все элементы американской и мировой политической системы. Когда в 1989 году Джордж Сорос выступил па конференции «Восток-Запад» в Потсдаме в пользу нового варианта «плана Маршалла» для России, его предложение было встречено неприкрытым смехом. Смех исходил, уточняет Сорос, от Уильяма Уолдгрейва — заместителя министра иностранных дел в кабинете Маргарет Тэтчер[104]. У экономистов всегда найдутся в запасе ужасные идеи для продажи за рубежом. Политические партии США сошлись на том, что российскую экономику не оживить без дальнейших реформ. Казначейство США и МВФ дали свое благословение. Американские СМИ, как всегда, вторили правящим кругам.

В результате эксперимента никто не пострадал, кроме россиян. Советский Союз распался. Российская экономика была до основания разрушена. Все это было провозглашено великой победой демократии и капитализма, и в определенном смысле именно так оно и было — для капиталистических стран с демократическим строем, которые вели холодную войну с Советским Союзом. Ельцин, бывший проводником деструктивных сил, человек, в 1993 году обстрелявший российский парламент из танков, до сих пор слывет поборником демократии, в то время как Владимир Путин, который в 2000 году одержал победу на выборах с огромным перевесом в 21 % и добился самого быстрого роста ВВП России за несколько последних десятилетий, предстает в западных СМИ как источник потенциальной угрозы. (Григорий Явлинский, «либерал-реформатор» ельцинского толка, на которого в 2000 году делал ставку Запад, получил 6 % голосов избирателей.)

Русские слишком верят в благородство человеческой натуры. Они думали, что Запад поможет им своими лучшими достижениями. Запад утверждал, что именно так оно и будет. Русские приняли на веру, что Джеффри Сакс из Гарвардского института международного развития вместе с другими западными экономистами, наводнившими в те дни Москву, являются современными аналогами Джозефа Доджа. Русским следовало задуматься — особенно тогда, когда так называемые реформы только усугубили проблемы. Экономическая война всегда дополняла войну реальную, физическую. Когда в 1990–1991 годы Соединенные Штаты воевали с Ираком, а в 2001 году — с Афганистаном, они пытались дестабилизировать экономику этих стран, вызвав гиперинфляцию посредством фальшивых денег[105].